и вот:

осторожно, лексика 

Игра слов
Периодичность цикла эмиграции из России - раз в 20-25 лет. Пост-советская волна начала девяностых. Еврейская, около-еврейская и очень около-еврейская, с захватом всех двухсот национальностей Советского Союза, волна семидесятых. Лазейка резрешённой польской репатриации конца сороковых-начала пятидесятых, в которую удалось проскользнуть и имевшим к Польше более чем косвенное отношение людям. Тридцатые пропускаем: Карацупа и Джульбарс с одной стороны, бранзулетка - с другой, Рио-де-Жанейро отменяется. Кто не сел, тот переквалифицировался в управдомы. Девятый вал послереволюционной эмиграции конца десятых-начала двадцатых. Так что потихоньку поднимающаяся волна последнего года вполне укладывается в рамки этого временного цикла.

У всех этих эксодусов есть очень много различий, но есть, как минимум, одна общая черта - доводы, приводимые разными сторонами в извечном споре ехать или не ехать. Сами споры давно уже переползли из кухонь в интернет, но на их содержание это повлияло мало. Разве что наливать по ходу дебатов стало сложнее. В остальном такое ощущение, что стороны продолжают перекидывать друг другу потрёпанные мячики с полу-стёршимися надписями доводов. Причём часть этих надписей сделана ещё с "ять"-ями...

Если оставить в стороне все менее важные аспекты споров, то в сухом остатке останется попытка понять что хуже: риск не успеть на последний уходящий из Одессы пароход или риск быть вынужденным продавать билеты на тараканьи бега в Константинополе. У меня есть мнение по этому поводу, но, поскольку такие вещи лучше обсуждать не с броневичка, а напрямую с друзьями, оставим этот вопрос в стороне. Но что меня удивляло всегда, так это почему шарик с надписью "необходимость общаться на неродном языке" считался - по определению - частью арсенала доводов противников эмиграции.

Нет, я хорошо понимаю все сложности изучения иностранного языка, особенно в несильно юном возрасте, да и сам после 23-х лет жизни в Израиле продолжаю общаться, хоть и свободно, но с достаточно дубовым акцентом. Но, тем не менее, на мой взгляд, если просуммировать все плюсы и минусы жизни в неродной языковой среде, то...

...в строчке "Итого" останется всё-таки не минус, а плюс...

Примеры, приведённые ниже, привязаны к ивриту и Израилю, но думаю, что это слабо зависит от конкретной страны или языка.

Во-первых, на какое-то время вы вновь обретете веру в человечество. Пока не понимаешь о чём говорят, все вокруг кажутся очень умными. Этот факт уже затаскан, избит и изжёван, но от этого не перестаёт быть правдой.

Вон стоят, скажем, две дщери иерусалимские с полным средиземноморским набором: глазами голубиными под кудрями, алыми лентами, стадами коз, овец, прочими половинками гранатового яблока и, не при детях будет сказано, двойнями молодой серны и ворохом пшеницы, обставленным лилиями. Ну зачем, зачем вам знать о чём воркуют голубицы эти в ущелье скалы под кровом утеса. О телевизоре толкуют кобылицы с ланями этими, о вчерашнем реалити-шоу воркуют они: кто там кого и куда именно послал. Легче вам стало от этого знания? Теперь всё - придётся уже с этим как-то жить. Как сказал всё тот же талантливый автор в редких паузах между приручением всего этого зоопарка: "Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь."



Или вон тот старец с пронзительным взглядом пророка и бородой, по которой можно изучить его меню за последнюю неделю. О чём взывает он к своему такому-же ветхозаветному соседу по автобусному сидению? О нечестии нашем, беззаконии отцов наших, о мече, голоде и вопле вздымающемся в Иерусалиме? В принципе, можно сказать и так, но будет всё-таки точнее определить это как дикую пургу на последние политические новости, по сравнению с которой любой крымнаш покажется вам верхом аналитики.


Это примерно как с теми, кто имел неосторожность перевести для себя столь любимые песни Битлов и получили "Ласковый май", слегка облагороженный флёром британского акцента.

Слушайте музыку незнакомого языка, не вдаваясь в смысл. Выбирайте персонажа поколоритней и накладывайте на его артикуляцию ваш собственный текст. Поверьте, дубляж внутри вашей головы почти наверняка окажется лучше оригинала. Ловите момент - скоро мелодия разобьётся на отдельные слова и очень многие кареты станут тыквами...
Во-вторых, учиться, учиться и ещё раз учиться.
Вас посадят за парту, или вы посадите себя туда сами, и это есть хорошо. Хорошо не только потому, что язык учить надо, а чисто с точки зрения удовольствия. Почувствовать себя школьником в 30-40-50 лет - это кайф. Если не быть занудой, конечно. Когда вы последний раз списывали? Когда последний раз перекидывались записками на уроке. Ну, хорошо... Не записками, а SMS-ами, сути дела это не меняет? Когда последний раз вам сообщали, что урок отменяется по причине болезни преподавателя, и вы ловили минуту чистейшего детского счастья: "Училка заболела!!!" Не говоря уже о винегрете учеников - сборной солянке по странам, возрастам, языкам и темпераментам. Вон, скажем по-вудиалленовски нервный сорокалетний подросток из Нью-Йорка пробует доказать что-то сурово-флегматичной глыбе по имени Эшли из Южной Африки. На пять минут пламенной речи нью-йоркца, сопровождаемой жестикуляцией в стиле "плакучая ива под ураганным ветром" приходится одно скептическое поднятие брови глыбы, и медитировать на это общение можно бесконечно.

Или ухаживание латино-американского мальчика за русской девочкой, из тех, которые даже мусор пойдут выкидывать исключительно после полу-часа макияжа минимум. Прогресс ухаживания можно будет отслеживать по регрессу в учёбе иврита, но зато по-русски девочка начнёт говорить со скоростью и интонациями бразильского футбольного комментаторрррррррра.
...или сухонькая йеменка-учительница, которой всем русскоязычным составом группы вы будете дружно объяснять, что "кибенимат" это не ивритское слово, а русское, и не одно, а три.

Кстати о ругательствах. Вы значительно расширите свои горизонты в этой области. Мнение о том, что русский - есть непревзойдённая вершина в матюгальной области распространено в основном среди тех, кого никогда и никуда не посылали на других языках. Каждый новый язык существенно расширит список адресов, по которым вы сможете отправлять своих оппонентов, а уж возможность совместить эти языковые матюгальные арсеналы доставит вам удовольствие истинного коллекционера. Или даже, скорее, парфюмера, впервые смешавшего две компоненты с известными запахами и внезапно обнаружившего, что вместе они дают совершенно другой и более тонкий аромат.
Первым моим местом для изучения неформальной ивритской лексики был бетонный завод в киббуце. Погрузка бетонных плит, надо сказать, чрезвычайно способствует скорости усвоения материала, особенно когда учителями служат свеже-дембельнувшиеся 21-летние пацаны, всегда готовые нести свет в тёмные эмигрантские массы. Так что посылать в жопу на иврите я научился гораздо раньше, чем выучил грамматические правила, позволяющие не ошибиться в местоименном суффиксе, который нужно добавлять к существительному "жопа" в зависимости от пола и количества посылаемых.

На том же заводе вместе со свежими репатриантами работали волонтёрки из скандинавских стран - девушки весьма весомых достоинств. Обсуждение этих достоинств занимало немалую часть проводимых дембелями лекций, и к концу первого месяца я уже смог бы относительно свободно поддерживать профессиональную беседу в обществе гинекологов, проктологов и прочих маммологов.

Но вершиной моей коллекции являлся прораб на стройке, где я работал в свой первый израильский год. Мужик с обычной для двадцатого века необычной биографией: шестнадцатилетний пацан, бежавший из Польши в СССР в 1939-м, успевший повоевать, посидеть, использовать послевоенную форточку польской репатриации, чтобы попасть в конечном счёте в Израиль, где благополучно проработал на стройке всю жизнь с краткими перерывами на очередные войны. В начале девяностых ему было уже в районе семидесяти, но мастер-классы по тасканию мешков с цементом он проводил гораздо более элегантно, чем восемнадцатилетний я. Впрочем, основной его обязанностью было работать боцманом-матюгальником, и я до сих пор жалею, что в то время диктофоны стоили слишком дорого для моего тогдашнего кармана. Это была песня, где русский и иврит работали основными составляющими, но приправленная достаточным количеством арабского, польского и идиша. Если бы я не опасался несчастного случая на стройке, который немедленно бы со мной приключился, то старался бы ронять ему что-нибудь на ногу почаще - лишь бы эта музыка была вечной.

Впрочем были моменты, когда я сам чувствовал себя преподавателем. Вернее, зэком из довлатовских записок, просвещающим сержанта по поводу слова "ебнУлся". Много лет спустя, на резервистских сборах, мой мирный армейский сон был потревожен радостными криками солдата, получившего увольнение на день раньше, чем он ожидал. Наверное, у него были какие-то русские корни, но, судя по всему, очень глубокие. Из этих глубин, на волне радости по поводу предвкушаемой свободы и поднимался крик: "К ебеням! К ебеням!” Сам по себе крик вряд ли смог бы меня разбудить - в армии, если ты чувствителен к внешним раздражителям, то спать тебе не придётся никогда. Но лингвистическое несовершенство мира не позволило мне остаться в стороне. Я воспрял из пепла и придал себе наиболее авторитетный вид, на который была способна моя заспанная физиономия. "Видите ли, Йосеф, - начал я - если вы хотите использовать слова "ебеня" по его основному значению как "богом забытое место", то предлог "к" абсолютно излишен - мы уже находимся в ебенях." Солдатик посмотрел в окно на химический туалет овеваемый пыльным ветром Иудейской пустыни и был вынужден признать мою правоту - ебенее не бывает. "Если же, - продолжил я, надев очки и немедленно поправив их несколько раз - вы имеете в виду причину вашего радостного предвкушения, то будет гораздо правильнее, хотя, конечно, это и невежливо, воскликнуть "К блядям! К блядям", но не в том значении, которое имел в виду ваш друг Алекс, когда вы прищемили ему руку намедни, а в другом, гораздо более приятном для вас смысле." Солдатик ушёл на волю задумчивый.


Изучение ругательств иностранного языка позволит вам также подружиться с ненормативной лексикой родного. Это перестанет быть грубостью и станет частью, так сказать, cultural heritage, причём слово "херитэйж" мне кажется в этом контексте уместным особенно. И даже в исполнении детей это будет казаться не провалом в воспитании, а успехом в сохранении сокровенных знаний.

- Папа, - сказала старшая дочка, заходя в комнату - там Поля наслала!
- Что наслала? Куда наслала? - офигел я, не примерившись с ходу к фифектам детской фикции.
- В горшок наслала, - ответила дочка - и в горшок тоже, - подумав, уточнила она.
- Уж наслала, так наслала....., - сказал я, зайдя в комнату и оценив радиус поражения - засланка та ещё, эта наша Поля.....
Вы начнёте ловить кайф от неуловимо-русских ассоциаций в ивритских словах и выражениях. Скажем, слово "пистУн", означающее резкий подъём, карабканье вверх.

… я посмотрел на уходящую круто вверх тропинку и понял, что надо было более внимательно смотреть на цифры высотных линий, планируя по карте этот пустынный маршрут. Это был таки пистун. На пару с ним в голове крутились ещё пистон с пиздецом, но пистун в этом пейзаже был явно более родным. Тот ещё пистун... Полный… Окончательный...

Или, скажем, слово "акила" - прицел ночного видения с четырёхкратным увеличением. Ну, как не крути - всё равно говоришь "акила", а думаешь про Акелу. Стараешься не думать, поскольку Акела, как известно, промахнулся, а как вы яхту назовёте... Эх, Маугли, ты кого угодно достанешь...

На заре моей репатриации вышла книжка предлагавшая запоминать ивритские слова с помощью русских ассоциаций. Фантазия у автора была впечатляющей, помню, что ивритское слово "тикрА" - "потолок" предлагалось запомнить, представив себе рычащего тигра, прилипшего к потолку. В процессе многочисленных переездов книжка потерялась. Жалею до сих пор. Но вспоминаю часто и по прежнему снимаю шляпу перед полётом мысли автора. У него был замечательный дилер...

А потом наступит очередь сленга.
И наверняка будет что-то, перед чем вы снимите шляпу. Перед красотой, точностью и элегантностью слова или выражения. Возьмём, скажем, ивритский вариант прикрытия задницы. Нет, задницу прикрывают во всех странах и, скорее всего, похожее выражение найдётся во всех языках, но иврит довёл это дело до совершенства. Мало того, что он превратил два слова - "кисУй тАхат" - в аббревиатуру "кастАх", так ещё и взял её за коренную основу и продолжил словообразования в полном соответствии с правилами ивритской грамматики: "кистУах" - процесс прикрытия задницы, "лекастЭах" - прикрывать задницу, "мекустАх" - кто-то или что-то с прикрытой задницей.
-Народ, придумавший это непобедим,-подумал я - У него для этого слишком хорошо прикрыты тылы...

И будут выражения, которым вы не сможете найти аналог в родном языке.
Скажем "афУх аль-афУх". Дословно - наоборот на наоборот. Объяснить точное значение - почти нереально. "Минус на минус даёт плюс"... "Два противоположных действия, приводящих в конце концов к желаемуму результату"... Криво, неточно и не передаёт оригинал ни на грош.

Или "согрИм алАй". Это такое ощущение, когда люди, события и окружающий мир начинают сжиматься вокруг тебя. И, вроде бы, пока не происходит ничего серьёзного, но чувство, что твой мир вот-вот схлопнется стоит в горле и висит в воздухе. Это как армейская операция по аресту, которая всегда состоит из двух частей: "закрытия", то есть окружения дома и собственно ареста. Человек, которого надо выдернуть ещё может спать в своей кровати, но, по сути дела, он уже арестован. Его дом закрыт со всех углов. Его ближайшее - как минимум - будущее уже не в его власти. Ты можешь выбрать путь сопротивления, но это повлияет только на то, в каком состоянии ты попадёшь в конечном счёте в армейский джип и никак не скажется на основном результате. Так вот, когда вы просыпаетесь посреди ночи, и всё тихо, и никто - пока - не стучит кулаком в дверь, но вы чувствуете, что мир вокруг вас закрылся - это и есть "согрим алай". А теперь переведите это на русский...
И вот когда вы начнёте с одинаковой лёгкостью чувствовать вибрации обоих языков, то снизойдёт на вас откровение и будет вам счастье. Вы будете танцевать в серой зоне между двумя языками и мирами, протягивая руку в одну или другую сторону, чтобы сорвать с дерева тот фрукт, который будет казаться вам наиболее подходящим в каждый конкретный момент. "На двух конях скакать - седалища не хватит." Это смотря какое седалище, граф, смотря какое седалище... А бёдра у нас... В общем, мощные бёдра... И вы поймёте наконец старую шутку из одной из прошлых реинкарнаций "Беседер?"-а, в которой Петька спрашивает Василия Ивановича:
- Василий Иваныч, но ведь не может же быть такого слова "бабОкер?..."

"бабОкер" - это "утром". А вы что подумали?
И вы начнёте смотреть старые фильмы той страны, в которой живёте. Потому что в любом языке и месте есть свои "это жжж... - неспроста" и "а не пора ли нам замахнуться на Вильяма, нашего, Шекспира", и люди не просто употребляют их, они ими разговаривают.

На заседании перед началом проекта, начальник грустно сказал, что работать придётся в режиме операции "Бабушка". Все обречённо поникли. Дойдя до дома, я нашёл одноименный фильм и услышал с экрана: "Есть только один способ выиграть соревнование по плаванию: ты начинаешь плыть так быстро, как только можешь и постепенно наращиваешь темп". Я посмотрел в обозримое будущее и просоединился к всеобщему трауру.

...вы начнёте пересказывать эмигрантские байки, большей части которых будет лет по 20-25 минимум. Там будет разъярённый эмигрант-солдат, которому предложили сходить в столовую покушать "гавнАца" (нет такой фразы, которую армия не смогла бы превратить в аббревиатуру. "ГавнАц", он же "гвина цехуба" - это "сыр", обычный сыр), замученный эмигрант в автобусе, которого участливо спросили не мудак ли он ("муд`Аг" - "обеспокоенный") и честная мать семейства, перепутавшая букву у попросившая на рынке "шемен заиН" вместо "шемен зайТ" ("шемен" - "масло", "зайт" - "олива", "заин" - "хуй", дальше - сами фантазируйте). Особо интеллигентные удовлетворятся "хатуль маданом" в литературном пересказе. Оставшиеся на доисторической родине друзья будут ржать, здешние ветераны и инвалиды предыдущих эмиграционных волн - ухмыляться и ронять скупую слезу, и все будут довольны. Собственно, это даже не будет с вашей стороны плагиатом, ведь такое действительно могло произойти рядом с вами. Ну, буквально вчера и буквально в метре от вас... Вы даже будете немного менять сюжет, подгоняя рассказ под персонажей вашей головы, и заменять, скажем, в рассказе про скромную свежеприбывшую девушку, перепутавшую слова "рич-рач" - "застёжка на одежде типа молния" и "чик-чак" - "по-быстрому" и попросившую у портного вставить ей "чик-чак 30 см". В оригинальном рассказе, который вы слышали пару дней назад, портным был гарный марокканский хлопец с полуспущенными шортами и маген-давидом на всю грудь. Вы превратите его в грустного дедушку-ашкеназа, и это превратит историю в ваш личный рассказ.. Финальная реплика персонажа, останется, впрочем, без изменений: "По-быстрому то я могу, а вот 30 сантиметров может оказаться проблемой"...


Я могу вспомнить только одну историю, которая действительно была моей, а не вольной импровизацией на тему. На экзамене первого университетского года я затребовал твёрдо-дрожащим языком дополнительные пол-часа, положенные репатриантам до двух лет в стране. К удовольствию всех присутствующих в аудитории, я перепутал "шаА" - "час" и "шанА" - "год", попросив тем самым дополнительные пол-года. Экзамен, впрочем, я завалил всё равно, курс пришлось брать ещё раз в следующем семестре, так что оговорка оказалась пророческой.

А ещё вы снова научитесь читать. Медленно. Вдумчиво. Пропуская через голову каждое слово. По другому у вас просто не получится - тормозом будет незнакомый язык. Вы сравните оригинал с русским переводом, начнёте перебирать фразы и формулировки на обоих языках. Будете ловить кайф от того, что десять слов на русском могут быть превращены в пять, на иврите без всякой потери смысла и поймёте почему одни и те же книги на иврите тоньше русского перевода как минимум на треть.
А потом вам станет интересно как перевели на иврит те книги, которые вы можете продолжить с любого места на русском. Потому что непонятно как можно перевести на другой язык "Двенадцать стульев", "Москва-Петушки" или "Мастера и Маргариту". Но переводы есть. И вы начнёте сравнивать. Ругаться или восхищаться - это уже не существенно. Важно то, что у вас будет повод перечитать их. И не в режиме пулемёта, а перебирая фразу за фразой. И вы обнаружите во вроде бы знакомых до последней цитаты книгах то, что не замечали раньше. И впервые почувствуете не только что там написано, но и как.
...а ещё у вас будет много первых раз.

Вы впервые пошутите на иностранном языке.

Впервые будете флиртовать.

Впервые будете трепаться обо всём и ни о чём.

Впервые скажете комплимент.

Впервые услышите как ваш ребёнок бормочет на нём во сне...

Впервые постебётесь и подъебнёте.

...и ещё много других впервые...

Все они уже были в вашей жизни. Но вы не заметили их: либо это было в неотслеживаемом детстве, либо в гормонально-замутнённой юности. В любом случае, тогда это прошло мимо вас. Слишком естественно проходили эти этапы, слишком легко. Теперь же любой такой километровый столб изучения языка потребует действий и напряжения, головы или чувств. И вы не пропустите его.

Собственно, это и есть в сжатом виде основная хорошая сторона не только изучения иностранного языка в условиях эмиграции, но и эмиграции вообще: вы сможете ещё раз и гораздо более осознанно прочувствовать то, что было пропущено вами раньше, в более спокойном течении допереездной жизни. Ещё раз пройти по каким-то перекрёсткам, только на этот раз медленнее и замечая каждую деталь.

...и, возможно, на одном из этих перекрёстков свернуть в другую сторону.

Но это уже совсем другая история...

http://shvil.livejournal.com/2015/06/

Цитата:

Люблю Швиля! 

Специально паузу выдержала. Теперь расскажу.
В палате со мной лежали две бабушки.
Разные как Коса и Камень, День и Ночь, Роза и Полынь, придумайте сами как что еще...
Бабушке Зине недавно исполнилось восемьдесят.
Бабушка Фае еще не стукнуло семидесяти.
У бабушки Зины диагностировали рак. Третья... Но операбельная.
У бабушки Фаи не было ничего страшного, профилактическая обычная операция на десять минут, а через два дня - домой.
Обе бабушки были вдовые, но с детьми, внуками и, в целом, довольно благополучные и этим похожие. Но вот в остальном...

Бабушка Фая целый день сидела на кровати, спустив вниз полные ноги в варикозных узелках. Сидела и вздыхала. Тяжело, густо. Иногда ложилась, отворачивалась к стенке, продолжала вздыхать. Иногда трудно поднималась, шла в туалет, там тоже вздыхала. Возвращалась с кислым тоскливым лицом, садилась, нахохливалась и опять вздыхала. Больничную (очень даже съедобную) пайку брала всю, но брезгливо. Ковырялась ложкой в каше, как будто в говне. Вздыхала. Подъедала, однако, дочиста, но с таким лицом, будто её этой кашей пытают.
Потом относила пустые тарелки в буфет, никак не реагируя на предложение молодых товарок (нас там пять человек было, еще две молодки) помочь. Ну, то есть очень невнятно бурчала что-то похожее на отказ и, еле передвигая ноги, брела по коридору, прижимая тарелки к полной груди.
Когда ей звонили дети, она вздыхала в трубку и шептала "всё хорошо, Серёженька. Всё у меня хорошо. Ну зачем ты приедешь. Не приезжай. Я как-нибудь сама". Говорила она это таким тоном, что вот-вот и отдаст богу душу. Серёженька, само собой, прибегал через полчаса с йогуртами, фруктами, женой и детьми. Они забирали бабушку Фаю в коридор и там она сидела в кресле и вздыхала, а они толпились вокруг и тоже вздыхали.

В общем, бабушка Фая походила на печальную пиявку при смерти. Некапризную, ненавязчивую, жалкую... но всё же пиявку.

А вот бабушка Зина была - огонь! Просто огонь! И ничего, что она уже не могла сидеть и лежать на спине (опухоль не давала), и ничего, что у нее были постоянные боли, и что она знала и свой диагноз и то, что может быть всё... и как знать, отметит ли она следующий день рождения. Огонь - бабка. Вставала в семь. Умывалась, причесывалась, подкрашивала губы. Неслась на сестринский пост, там брала всем таблетки, мчала обратно. Потом неугомонная... шуршала обёрткой от печенья исключительно чтобы кого-то разбудить - скучно же. Добивалась своего и принималась общаться. Рассказывала о дочке, внуках, о коте своем любимом, который, когда она уходила в больницу, перекрыл ей выход и кричал на неё "зииина, зииина кудааа?". О доме в деревне, где она живёт круглый год, где недавно пристроила веранду, и где три спальни, огромная кухня и в саду яблони целых семь штук. О муже своём покойном рассказывала - какой был красавец, и как ВСЁ умел сделать как надо, И что снится он ей до сих пор в эротических снах (так и говорила дословно) и что она ОМГ "до сих пор во сне кончает".

При этом она мило хихикала и косилась на Фаю. Та еще больше хмурилась и принималась вздыхать чаще и тяжелее.

"Хороший секс, девочки, это главное в семейной жизни. Я уж знаю. Размер тоже очень важен... ", - учила она нас.

Когда приходил Питон, она принималась с ним флиртовать и делать ему маленькие комплименты. Мол, какой крупный и приятный мужчина. Какой заботливый. Какой интересный...

- Может не рак у меня? - спросила она врача во время обхода. Один раз спросила. С надеждой.
- Зина, будем смотреть реальности в лицо, - ответил врач. - Это он. Но вы жизнелюбивая здоровая женщина, так что всё будет хорошо.
- Да я знаю. Но мне ж надо до зимы в дом заехать. А с этим раком я поди и не успею к декабрю... Хотя. Может и успею. Или если что, буду ездить оттуда в Москву на химию эту. Электричка рядом.

- Люда! Люда! Сегодня не приезжай. Не вздумай. У тебя же смена! Нет! Всё есть! Еда хорошая. Печенья остались. Позвонишь вечером! - Кричала в трубку дочке. Голос бодрый, командирский. Такой, что сразу понимаешь - человек в абсолютном порядке, в заботе не нуждается. Перечить не стоит- себе дороже.

Очень из-за кота сокрушалась, конечно. Как он там без неё. У Люды своей каждый раз спрашивала что кот делает, как ест, где спит. Та рапортовала.

Плакала Зина только один раз. Лежала- лежала... и заплакала.

- Больно? - спросила я.
- Нет. Страшно.

Мы молчали все. И Фая тоже.

Через пять минут Зина вскочила, наругалась на одну из девочек, что та волосы в душевой не убрала, цапнула у меня с тумбочки печеньку, пощупала край моего халата...

- Хороший халат. Дорогой поди? Мне тоже нужен такой. Только цвет я люблю поярче. Я вообще, люблю ярко одеваться. Я ж знаешь какая женщина была интересная. Все мужчины головы сворачивали, когда я шла. Но я ни ни. Мужа любила очень. А как не любить. Он у меня прям как твой, добрый. заботливый... Крупный тоже. ВЕЗДЕ крупный. ВСЁ делал как надо... ВСЁ!!! - голову набок, взгляд хитрый, глаза блестят.

На прощание обнялись. Расплакались.

"Зина. Всё будет хорошо у тебя. Я знаю", - сказала я.
И не в утешение сказала. А искренне в это веря.

Зины - они такие. Они как зверьки-горностайки. Красивые, быстрые, весёлые. За жизнь цепляются зубами так, что не отодрать.

зы. все же добавлю. Зоя. И Рая. Не люблю трепать текстом настоящие имена. Но тут, может быть, надо сказать.

(с) Ляля Брынза
https://www.facebook.com/lala.brynza/posts/932480613465370

Лора Белоиван

Я обещала рассказать свою историю про кошек - ту самую историю, которая если и не превратила мою жизнь в сплошной праздник, то облегчила понимание кое-каких заглавных вещей - что не мало. Наверное, у меня будет получаться длинно - прошу прощения. И еще: я некоторым из вас рассказывала первую часть и где-то писала о ней в комментах, так что это не дежа вю у вас, а вы действительно это уже читали/слышали.

Первая часть - про Кири и Минцу. "Помнится, долго не могла открыть входную дверь: какая-то тварь натолкала в замочную скважину спичек. На руках у меня сидели две привезенные с собой трехмесячные кошки, на плечах невыносимо болела голова с напрочь заложенными ушами, а за плечами болтались увольнение из пароходства, межреспубликанский обмен наследственной квартиры и рюкзак с колечком колбасы" - это цитата из Чемоданного романа, а Кири и Минца - это прототипы тех самых трехмесячных кошек, и вся эта история началась в феврале 92-го года. Тогда еще не требовали ветсправок, чтобы притаранить зверя на борт самолета. Да хоть двух зверей. У меня нет фотографий Кири и Минцы, у меня вообще нет фотографий из 90-х - потому что зимой 2000 сгорел мой дом, и фотографии - это последнее, о чем я жалела. Но я помню их лица, как фотоаппарат-Полароид: немножко ярче, чем достаточно. Кошки-черепашки. Охуенной красы и грации Минца, одетая более контрастно, и толстоватый медвежонок Кири - круглая голова, круглое лицо, круглые глаза, вписанное в укороченный цилиндр туловище практически равномерного бурого окраса.

Из той квартиры мы с кошками переехали через полтора года. Еще через год пропала Минца - она ходила на улицу через форточку, и однажды просто не вернулась. Я искала ее по всему Эгершельду, но не нашла ни живой, ни мертвой. С Кири мы поменяли квартиру на дом и прожили вместе до августа 99-го. Все эти годы она была моим лучшим другом, невероятно чутким и преданным. У меня больше никогда не было близких друзей, настолько же лишенных чувства юмора, как Кири - которой это самое ч.ю. было как кобыле пятая нога, потому что невозможно себе представить уссыкающегося Будду - а Кири была натуральным продвинутым буддистом, и еще эзотериком она была - хз, как это в ней совмещалось, но у нее был доступ к закрытым сведениям - например, она могла спокойно подойти к Мару (мать Банцена, суровая японка), когда та жрёт, отодвинуть собачью морду собственной круглой башкой и спокойно точить из собачьей миски сухой корм. Мару (японский мастиф, бойцовая порода, 60 кг мышц) её побаивалась и уважала страшно. Ну или вот еще: две зимы подряд я возвращалась к себе за город последним троллейбусом, который, однако, ходил совершенно не по расписанию, а просто по факту был последним. И мне нужно было с конечной остановки пройти через лес - короткой тропой если, то метров 400. И Кири всегда знала, что мой последний троллейбус пришел - и неслась мне навстречу по сугробам, еще больше спрямляя тропу. Она в итоге становилась вполне годной для ходьбы, эта Кирина тропа, сливаясь с основной примерно в 20-30 метрах от дороги: Кири встречала меня в самом начале леса, с разбегу сигала ко мне на плечо и ехала домой на мне.

У нас с ней было очень много историй, во всех трёх жилищах, в которых мы с ней успели пожить вместе. Это совсем уж долго рассказывать. Да и не надо, в общем.

Её у меня не стало в августе 99-го. Накануне у нее родился мертвый котенок, я ночь просидела с Кири, мы с ней вместе утром его похоронили, после чего Кири ткнулась лбом мне в запястье, развернулась и ушла в лес. Я побежала следом и её не нашла. И, в общем-то, знала, что бесполезно искать, но искала, конечно. Мы вместе с Мару искали - до вечера, и на следующий день тоже.

И я тогда поломалась очень сильно. Забила на работу, только собак кормила, и всё. А остальное время, круглые сутки практически, я выла. Два месяца это было моим единственным занятием. Иду- вою, сяду - вою, ложусь мордой к стене - вою. Представляю, как я бедную Кири своим воем достала, если она однажды взяла и пришла со своих небес - цок-цок когтями по полу, она никогда когти в пальцы до конца не втягивала, ходила как электрик. Когда она пришла, я как раз выла, лёжа мордой к стене. Кири процокала через мою комнату от двери до дивана, запрыгнула и улеглась, как она обычно это делала - привалившись к пояснице. И замурчала. Она очень громко всегда мурчала. И так мы с ней лежали минут пять: я, перестав выть, и она, не переставая мурчать. И я очень четко откуда-то знала, что нельзя оборачиваться и ее трогать, и смотреть нельзя тоже. У меня есть объяснение, почему, но я не хочу разжевывать очевидные вещи про соляной столб - только не я бы в него превратилась, а Кири стала бы ничем. Все-таки, видимо, это очень тонкая и уязвимая форма жизни, когда, будучи уже на небесах, приходится принимать нормальный вид и идти по делам в земной мир. Она пришла сообщить мне, что с ней всё ок. И чтоб я прекратила париться на её счёт. И что смерть хотя и есть, но совсем не такая и не для того, чтобы выть. И я взяла и протянула руку себе за спину.

Кири не исчезла в мгновение ока - она спрыгнула с дивана на долю секунды раньше, чем я ее коснулась. И поцокала к двери. У меня хватило ума и сил не обернуться и не посмотреть.

И с того момента я больше не выла.

Какую длинную телегу я загнала. Но уже близко до финиша.

Со временем, мне кажется, я поняла, почему некоторые отцы церкви (отцы церквей разных христианских направлений, я бы сказала) не очень одобряют, когда человек и животные живут под одной крышей. Мне кажется, это из-за того, что человек, у которого перед глазами проходит, например, кошкина жизнь от и до, получает те сведения о бессмертии, которые должны ему даваться верой, а не знанием. Человек, у которого постоянно живут животные, приобретает самые ценные понимания как бы с заднего крыльца, когда все остальные, как порядочные, стоят в очереди у парадного. Но и платит за это, конечно. Переплачивая втридорога, если не больше (ну и хватит об этом).

Потом, после того случая, у меня еще было много веселого. В пожаре погибли Мару и Банно - мать и брат Банцена, две кошки - Сандра и Шеба, мои подобрашки помойные - я двоих бездомных котят притащила в дом после визита Кири, на их погибель. Этот пожар хорошо так по мне проехал, но я, как нормальная железная леди, работала как лошадь. Надо было на жилье зарабатывать.
Свидание с Кири своё дело сделало.

А примерно года 4 назад я вдруг стала часто ее вспоминать (хотя не забывала я о ней никогда) и думать одну неприятную вещь. Что если, - думала я, - Кири пришла спасать меня от окончательной поломки ценой своей жизни? - я имею в виду ту ее жизнь, которая была потом, после смерти. Что если она тогда материализовалась, истратив на это дело всё, что у неё было? Вдруг она не смогла восстановиться?

И было мне очень паршиво о такой вероятности думать. До такой степени, что я попросила у Небесей дать мне знак, что всё ок. Только такой, понятный знак. Очевидный. Однозначный знак.

И тогда Дима и Алена берут и вывешивают фотографии котят, которые родились у их кошки. Среди них две черепашки. Я смотрю на фотографию маленьких Кири и Минцы и немного офигеваю, но как-то действительно немного, не до конца. Мы с Ветеринаром забираем обеих.

Ниндзя - дословный привет от Кири - прожила год или два? - я что-то усомнилась сейчас в сроках. Очень мало.
Марфа, точное повторение Минцы, пережила сестру на год, заболев ровно в годовщину Ниндзиной смерти. Два дня тому назад мы ее похоронили под елкой.

У меня есть еще пара-тройка-пятерка фактов, но я их придержу.

Напоследок о том, почему не надо выть. Если всё, что я рассказала выше, было в пользу бедных, то просто прошу поверить на слово: горе по ушедшим деструктивно, оно плохо сказывается на тех, кто ушел, и плохо сказывается на вас. Второе и самое важное - мы все умрем, но никто из нас не умрет. Наших зверей это касается в той же степени. Самоубиваться по поводу смерти драгоценных наших котов и собак (и людей, кстати, но мы договорились, что речь о животных) и нельзя, и нет смысла.

Как же не убиваться, когда оно само?

А оно не само. Это мы делаем. Очень доступный способ не делать - существует. Там, конечно, присутствует некий волевой момент, но не запредельных усилий он требует. Вот он: гоните прочь с глаз, из головы, от себя - детальные воспоминания о последних часах и минутах ваших любимых котов и собак. Не реставрируйте горе, вы его уже пережили, не надо переживать его вновь и вновь. Наступите своим мозгам на горло, когда они предложат вам еще раз поразглядывать картинку, на которой вы закрываете кому-то любимому глаза. Не призывайте вину. Уже всё прошло - уже никому не больно, уже все хорошо, а было бы еще лучше, если бы не поводок и не строгий ошейник. Это ваше горькое горе - вы держите его за один конец, а на другом болтается тот, кого вы любили. Вот ради него - возьмите и отпустите. Он, собственно, для этого и жил.
https://www.facebook.com/lora.beloivan/posts/718135828317695

Anna Sever:

на улицу вышел - вот тебе и развлечения.
Из парадной выходит большой небритый мужик, широко расставляя ноги. ведет на поводке трясущееся малюсенькое существо, еще и в розовой яркой попонке. Существо нежно тявкает, перебирает ножками по холодному влажному асфальту, а мужик, одной рукой застегивая куртку, хрипло басит:
- ща, Михалыч, не трясись, ща поссышь, те полегчает.
Михалыч радостно подпрыгивает, глядя влюбленными карими глазками в лицо мужику.
- уууу, морда, - улыбается тот.
Собачка пристраивается на раскисшем газоне, мужик терпеливо ждет, и потом они идут куда-то вдвоем, большой мужик и маленький Михалыч.

Из заляпанного в любую погоду грязью УАЗ- патриот у соседнего дома, обклеенного наклейками - На берлин, спасибо деду за победу и т.д. выбирается шоколадный, губастый, в интеллигентных очочках парень и говорит в трубку:
- мамочка, я буду через сорок минут, только рыбок покормлю.

Большая, сдобная, пышная женщина в леопардовом берете, говорит другой, держа в мощных руках два набитых едой пакета из Пятерочки:
- ...а я ему говорю - чо ты с ней носишься! все родили - и она родит! тоже мне событие! а он - Светочка хочет икорочки, Светочке не понравился пансионат, Светочка грустит, Светочке нужно витамины, Светочка что-то бледненькая! Тьфу! кусок дурака он с ней просто стал!
- Сын - отрезанный ломоть - отвечает ей собеседница так, словно эту мудрость она только что открыла сама, тут, под молочными пустыми небесами, среди вечереющей ноябрьской пятницы.

https://www.facebook.com/anna.loo.754/posts/994313470627831

Решила сделать простой салатик, порадовать семью. Салат с курицей. Тем более как раз осталось немного отварной курочки, все равно никто уже не ест. В салат этот нужны ананасы. Использовала фрукты из банки, а сок остался. Выпить? Не хочу… Вылить? Жалко… Вспомнила один рецепт пирога, там нужен сок ананасовый как раз. Сделала пирог. Но туда почему-то только желтки нужны были, а белки остались. Ну не выбрасывать же их?! Поставить в холодильник — все равно потом выброшу.

Придумала! Можно сварганить безе. Легко, быстро, вкусно! В безе использовала цедру лимона. Лимон остался лысый… Если оставить его, засохнет быстро. Что же с лимона то сделать?
Ага, соус вкусный получается для салата. В салат ушла половинка луковицы. А вторая половина лежит, смотрит на меня. А ее куда?
Можно для спагетти вкусный томатный соус приготовить. Нашла в холодильнике банку томатного сока собственного приготовления. Ушла половина. А с остатком что? Жалко, если пропадет. Сама же трудилась летом, закрывала. Натуральный, без консервантов, долго открытий храниться не будет.

Подумала немного, решила сварить борщик. Но, увы, дома не оказалось свёклы. Быстренько собралась, выскочила в магазин. Купила свёклу, картошку, творог, сметану, зубную пасту, носки (по скидке), тапочки (тоже акция была), мыла несколько упаковок, на всякий случай. На обратной дороге зашла в банк, там оплатила коммуналку, возле банка заскочила в мастерскую, забрала туфли с ремонта, купила в хлебном киоске свежие булочки детям в школу для бутербродов. Еле добралась домой с этим всем. Приготовила борщ. Уже не обратила внимание, осталось ли что-нибудь. Упала в кресло, спина болит, ноги отваливаются, рук не чувствую…
Думаю, вот ненормальная! Лучше бы я выпила тот ананасовый сок!!!

(c) не мое, отсюда: http://dusea.ru/2015/11/zhenskaya-logika-xoxotala-do-slez-uznavaya-sebya/
Сознавайтесь, кто еще себя узнал?