.

............
...................

     Стояла зима. Нетронутый, свежевыпавший снег отливал синевой при лунном свете, покрывая землю, кусты, деревья своей мохнатой шубой. Ни звука, ни шороха. Только снег и лунный свет. Казалось, все живое уснуло и никогда-никогда не проснется, не выйдет из своей летаргии, не распустится свежей листвой и не скажет «привет!» весеннему солнцу. Даже вот этот вековой дуб, укрытый мягким бархатом снега, толстыми рассыпчатыми шапками. Уж он-то, поди, не одну весну видел. Да что это за весна, в самом деле! Сплошная вечная ночь, и солнце выглядывает из-за горизонта лишь на один миг, спеша снова скрыться где-то далеко-далеко, за морским льдом.
     Снег под дубом зашевелился, открылась маленькая дверка, и вылез Музлик. Сопя, закрыл за собой дверь на ключ.  «Но ведь на следующий день солнце появляется вновь, уже чуточку больше показываясь из-за горизонта, - думал Музлик. – Эх, не все еще потеряно! Будет еще и весна, и за ней лето, и солнце будет, а как только будет солнце, сразу повешу вот эту свою ужасную драную кроличью шубу на гвоздь»… Музлик усмехнулся про себя, подумав, сколько лет этой шубе. Даже присвистнул, вдруг развеселившись, но зима быстро утихомирила его, скинув на голову клочок снега с дубовой ветки. Музлик надулся, отряхивая шапку, но на прощанье погрозил ветке-зиме кулаком.
     «Холодно ночью-то, - Музлик поежился, стараясь запахнуть шубку так, чтобы закрыть дыры. – А дня-то и нет». Снова улыбнулся. «Луна только светит… Вон она какая, синяя, в облаках  черных закутанная…»
Пошел, по пояс проваливаясь в снег, будто плывя в нем, и если бы кто-нибудь мог его видеть, то этот неизвестный наблюдатель безусловно рассмеялся бы, глядя, какой след Музлик оставляет в снегу. Мышь – не мышь, заяц – не заяц… «Да… - думал Музлик, - дрова-то кончаются, не свой же собственный дуб рубить… Вот и приходится лазить тут по пояс, сухие ветки ломать».
     Так шел он по ночному лесу, а за спиной у него все толстела вязанка сухих прутьев для печки. Снова пошел снег, медленно кружась и засыпая Музликов след. «Скоро Рождество, - на душе у Музлика потеплело. – Аля обещалась прийти и отпраздновать его вместе со мной… Как же я давно не видел Алю… Когда бы не проклятый снег, я, может, даже сходил бы к ней в соседний лес – ее дерево стоит на опушке»…
     А снег все падал, пушистый белый снег с синеватым отблеском из-за луны и облаков. «Как же я мог назвать этот снег проклятым?.. - Музлик завороженно смотрел на пушистый комочек, упавший с неба прямо ему на варежку. – Такое чудо!.. Только обратно надо поворачивать… Засыплет этим снегом след-то, а как потом возвращаться? И замерзну тут из-за него. Какая красота, стало быть, способна убивать»…
     Добравшись назад до родного дуба, он, достав ключ из-за пазухи, непослушными от мороза руками поковырял им в замочной скважине. Дома было тепло – в печи догорали старые ветки. Безумно захотелось рисовать, только руки замерзшие мешали. Музлик сел в любимое клетчатое кресло, придвинул мольберт.
     Лето. Он знал – он будет рисовать лето.

.................
...........

.