Запах пены морской и горящей листвы,
и цыганские взоры ворон привокзальных.
Это осень, мой друг! Это волны молвы
о вещах шерстяных и простудах банальных.

Кто зубами стучит в облака сентября,
кастаньетами клацает у колоколен?
Это осень, мой друг! Это клюв журавля,
это звук сотрясаемых в яблоке зерен.

Лишь бульварный фонарь в это время цветущ,
на чугунных ветвях темноту освещая.
Это осень, мой друг! Это свежая тушь
расползается, тщательно дни сокращая.

Скоро все, что способно, покроется льдом,
синей толщей классической толстой обложки.
Это осень, мой друг! Это мысли о том,
как поить стариков и младенцев из ложки.

Как дрожать одному надо всеми людьми,
словно ивовый лист или кто его знает...
Это осень, мой друг! Это слезы любви
по всему, что без этой любви умирает.

(Юнна Мориц)

* * *

Мне осталось дожить еще пару недель - я приеду.
Этот август навылет, сквозь легкие. Но неопасно,
К сентябрю заживет, зарубцуется шрамом по следу.
А потом будет осень, и рыжее будет на красном.

Так осталось немного - до взрыва, прыжка без страховки.
Прямо в небо, рассыпавши перья, - в зенит, в голубое.
"И что будет - то будет". Невежливый шепот, неловкий.
Ну а будет - лишь осень и запах листвы и прибоя.

С этой смутной надеждой и радостью - больно, сквозь поры,
На износ сухожилий и мышц, невозможно, неспето...
Мне осталось немного дороги. Ты жди, уже скоро.
И что будет, то будет, и осень плывет от рассвета.

(Юлия Морозова)

- Ну да, вот так сидит целыми днями, смотрит в никуда и разговаривает с коровой-копилкой. Ест, ест конешно же, не отказывается, но еду надо рядом поставит и чуть не лицом ткнуть, иначе не увидит. Нет, под себя не ходит, привстает и ходит в горшок, мы ей рядом ставим, потом два раза в день убираем. Нет, доктор, из комнаты она не выходит. О чем разговаривает? Да не поймешь. Голову к корове придвинет, и шепчет, шепчет что-то. Мы заходим когда, она умолкает и смотрит так. Как, спрашиваете? Странно, говорю, смотрит. Подозрительно. Я, доктор, вот чего боюсь - сегодня она сидит и шепчет, голоса в голове слушает, а вдруг завтра она встанет и ночью нас всех подушками передавит? Мы же остальные впятером в трех комнатах ютимся, три мои девочки вместе в одной комнате живут, а у старшей уже ухажеры есть, а она - она же целую комнату занимает, может ее как-то госпитализировать, в стационар?

спи, глазок, спи-засыпай, крошечке-хаврошечке жить не мешай

- Да, доктор, я понимаю, конешно, что это стоит денег, но ведь там за ней хоть какой-то уход будет, и люди опять же опытные, знаете, доктор, каких нам нервов стоит ее раз хотя бы в неделю помыть? Это же ее поднять надо, а она, когда корову видеть перестает, у нее же сразу истерика, то есть это двое ее ведут, а она тяжелая, она же только ест и сидит, и идти сама не может, потому что ноги подкашиваются, а третий должен корову нести, так, чтобы она могла ее потрогать всегда.
- Доктор, я понимаю, что больницы полны и всех, кто не буйный, вы на попечение родственников отдаете, но поймите, она всего лишь дочь моего мужа, она мне даже не родная, а муж на все забил, а мать ее уже семь лет как эмигрировала. Да, ушла от мужа, сумасшедшую дочку на него сбросила и даже денег на нее не шлет. А что я, доктор, вы и меня поймите, у меня три дочери, они тоже не подарок, у старшей катаракта на одном глазу, нам бы на операцию наскрести, а у младшей родимое пятно в пол-лба, она, бедняжка, челкой прикрывается, комплекс на комплексе из-за этого, и на всех деньги нужны.

спи, глазок, спи, другой, спи-засыпай, крошечке-хаврошечке жить не мешай

- Да, доктор, с ней почти все время сидит одна из девочек, но они жалуются, что засыпают постоянно, у нее в комнате очень нездоровая атмосфера, девочки иногда прямо в кресле засыпают. А она сидит спиной к ним и шепчет, шепчет что-то своей корове, доктор, я не вынесу такого больше, я ей крысиного яду подсыплю, пусть меня посадят, зато мои девочки мучаться так больше не будут!
- Говорите, посмотрите, что можно сделать? Хорошо, записывайте: Телященко Хавронья Петровна, 32 года, да, мы все будем оплачивать, и навещать ее будем, обязательно, спасибо вам доктор, мы для вас что угодно сделаем, да, спасибо, нет-нет, не отказывайтесь, доктор, вы нас просто спасаете! Да, немедленно, как только приду домой, сразу же высылайте машину и оформим ее на постоянное лечение. Да, муж опекун, я вызову его с работы, мы все сделаем, доктор.

спи, глазок, спи, другой, спи-засыпай, крошечке-хаврошечке жить не мешай
а про третий глазок крошечка-хаврошечка и забыла
в одно ушко корове влезла, из другого вылезла, сытая, гладкая, как сыр в масле покатанная, счастливая жизнь у крошечки, хотя и с мачехой, и с мачехиными дочками

- Вот, девушка, будем вас лечить помаленьку, что вы мне суете эту алаповатую мерзость, женщина, выбросьте немедленно, и разбейте, что не надо, доктор? Что с ней? Ну ладно, ладно, пусть осколки собирает, только смотрите там, чтоб не порезалась, и чтоб на людей не бросилась. Не буйная, говорите? Ну ладно, ладно. Что? Что она делает? Зачем? Да отгоните же ее кто-нибудь от горшка с землей, она же перепачкает все тут!
Ладно, ладно, вот санитары наконец пришли, вы, когда нужны, вас не дождешься, эту больную - да, да, укольчик, да, и в сто тридцать шестую, да, и горшок этот ей там рядом поставьте, чтоб видела его, когда проснется. Да, женщина, содержание ее за этот месяц можете в кассе оплатить, да, досвидание.

яблонька милая, яблонька хорошая, расти на коровушкиных косточках, дорасти до неба, дай уйти крошечке-хаврошечке

- Да, здравствуйте, да, ваша дочь, ну хорошо, ваша опекаемая сегодня.. Да, как вы догадались? Да, я понимаю, тон такой, да. От чего? Непонятно, ну вскрытие прояснит, да. Так похоже, что просто дышать перестала. Да, у подобных больных такое бывает, вы не волнуйтесь, вас никто не обвиняет, это могло случиться в любой момент, у нее сердце слабое, а с таким ожирением.. Ну да, да, все документы мы подготовим, без проблем, конешно же. Да, скажите еще, вы после того, как ее в палату оформили, к ней не заходили? Не успели еще? Странно. Что, говорите, случилось? Да в том горшке, что она черепки от коровы прятала, торчала какая-то ветка с намотанной веревкой и подгнившим яблоком невесть откуда взявшимся. Ну ничего, шутника с веткой мы разъясним, вы не волнуйтесь. Да, да, уже сегодня можете оформлять все. Да, до свидания. Да, постойте, мы сожалеем о вашей потере, желаем вам мужества перед лицом ее. Я понимаю, банальные фразы, но это наше правило, утешать родственников. Теперь точно до свидания, до сегодня. Да, еще минуточку, а вечером вы что сегодня делаете, после визита к нам? Интересно, очень интересно, ну мы этот вопрос обсудим, да, до скорого.


C ума сойти.
http://www.livejournal.com/users/lanka/186532.html?view=1438884#t1438884

Я буду вечно помнить тот наш танец первый,
Когда улыбкой ты открыла к сердцу путь.
Когда прекрасным ангелом небесным
Склонила голову ко мне на грудь.
Когда сломленное несбыточной мечтою,
Стучало сердце, требуя любви.
Я понимал, что я пленен тобою,
Как тьма бывает пленена лучом зари.

Большой секрет
Я неадекватна. О, до чего же я неадекватна! Любо-дорого глядеть.

Летом я понятно отчего неадекватна. Сам ты стихи, это проза жизни. Летом я просто прелесть. Летом мне не нравится ничего. Жару я не выношу, поэтому как только температура воздуха прогревается до двадцати градусов и выше, я страдаю. Страдаю у меня выражается в том, что я зверею.

Сейчас, погодите секундочку, сил нет терпеть. Я отойду, порычу и обратно вернусь, хорошо? Ужас, до чего хочется всех убить.

Рррр. РррррРРРРР!!!! Вот тебе, вот тебе, вот тебе. Всем сестрам по серьгам. Ну чего ты плачешь? Мама неадекватна. Я тебя предупреждала, не надо было рождаться. И замуж было не надо. И жениться. И вообще. Рррр. РРРРР!!!

Уф, вроде всё. Полегче. Так вот. Температуру, говорю, высокую не выношу. Выше двадцати градусов. Мне сразу от такой температуры хочется закопать себя во влажную землю и ни о чем не думать. Ну, ни о чем не думать у меня получается хорошо. Это у меня всегда хорошо получается. Но средняя температура по больнице у нас в Израиле - сорок градусов всегда. Ну ладно, тридцать. Да какая разница, если раздражает ужас как! Что раздражает? Да всё. О чем это я.

Сейчас, правда, не лето. Не лето, слава Богу, сейчас. Зима потому что. Сентябрь. Я скомандовала ему, чтобы он уже зима, и он таки-да. Кто сказал "в Израиле сентябрь самый жаркий месяц"? Наглая ложь, вранье и клевета. Кто сказал "зачем так много синонимов"? Если бы вы знали, сколько синонимов мне хочется употребить по этому поводу, вы бы были страшно благодарны мне за то, что большую часть своей жизни я вообще молчу. Да, это я УЖЕ молчу. А те, кто подавился в этом месте собственной шляпой, могут дальше не читать.

Кроме лета, меня много чего раздражает. Вот, например, когда я усталая по вечерам. Потому что вы только подумайте - я усталая домой с работы прихожу, а дома - они! Семья! Некоторые спят. Слава Богу. Остальные не спят. И на мой приход реагируют. "А не сделаешь ли ты, дорогая..." Не сделаю! Я неадекватна, я знаю. Но за вопрос "а не сделаешь ли ты", задаваемый мне после рабочего дня, легко могу убить. Даже если по задумке этот вопрос оканчивается словами "перерыв в работе и не попьёшь ли чаю, золото моё". Не попью. Или попью. Или не знаю, попью или не попью, только перестаньте меня уже раздражать!

Но то, насколько я неадекватна вечерами - это ерунда против того, как я неадекватна по утрам. Потому что вечерами я либо уже не хочу спать совсем никогда, либо хочу спать настолько, что просто молчу, ложусь и сплю (к сожалению, эти редкие вечера так и не научилась по-настоящему ценить моя семья). Но утро... Утро - это момент, когда я не вижу ни одной по-настоящему убедительной причины оставаться в живых. Ни для себя, ни для окружающих.

Утро - это не время суток, это состояние души. Утро у меня начинается в тот момент, когда я встаю. Первый час после того, как я встаю, мне даже не хочется никого убить: нет сил. Я могу только бессильно мычать, натыкаться на стены и в который раз пытаться понять, за что Тот, Который так блин остроумно Отвечает за Всё, наградил этот мир мной. По мне, так этот мир и без того достаточно несовершенен.

Второй час после подъема я еще не становлюсь адекватной, зато у меня уже есть силы на раздражение. Третий и далее часы дня я обычно провожу на работе, поэтому усилием воли делаюсь нормальным человеком. С трудом, но на моей работе иначе нельзя. А потом я прихожу домой.

Много лет назад, когда мы с Коллегой были еще совсем начинающими специалистами, пошла она как-то покупать себе компьютерную игру. И её спросили - какую игру вы хотите, милая девушка? Вы понимаете, задумчиво ответила девушка (а тогда эта девушка была очень такая из себя романтичная на вид - серые глаза и тонна золотистых локонов по плечам), я работаю с людьми... Да? - внимательно склонился над ней продавец. Поэтому, продолжила милая девушка, когда я прихожу домой, мне хочется стрелять, стрелять, стрелять...

А дома, между прочим, дела. Вам смешно. Но каждый день находится что-то, что приходится делать из последних сил. То чай пить, то курицу есть, то вообще разговоры разговаривать. Ну вот скажите мне - человеку, который только что отговорил целый день за деньги, зачем ему после этого бесплатно разговаривать? Правильно! Такому человеку разговаривать не нужно! Такому человеку нужно уползти в теплый угол и там лежать, постанывая. Но семья этого не понимает. "Ну послушай", говорит семья. Я слушаю. А потом говорю какую-нибудь гадость, я умею. А семья, зараза такая, смеётся и отвечает "ты неадекватна". А конечно же неадекватна. Будешь тут адекватной. С такой семьёй.

А еще гормональный дисбаланс. Я тут предложила одной своей подруге добавить состояние "гормональный дисбаланс" в интересы. Потом другой. Когда предложила третьей, задумалась. У меня гормонального дисбаланса нет и не может быть. Просто раз в месяц с моих глаз спадает пелена, и я начинаю понимать, что до сих пор жила в розовом тумане, а на самом деле жизнь черна и беспросветна целиком. И все мои предыдущие ощущения - что, дескать, не так уж плохо порой и что, мол, бывает и хуже - исключительно иллюзия и самообман. Смысла ни в чем на свете нет, отношения бесполезны, люди неадекватны, любовь - химера, конец света уже почти настал и главное теперь - ни в коем случае не заводить детей. Когда я в такие моменты вспоминаю, что детей я, кажется, уже завела, я предпочитаю немедленно про это забыть. Мне в такие моменты вообще лучше про всех забывать, потому что как только я про кого вспоминаю - сразу же хочется его побыстрее добить. Из жалости.

В общем, это не я неадекватна, это все вокруг наивные слепцы. А моё ежемесячное ощущение нашей всеобщей судьбы как полного кошмара - это и есть настоящая правда жизни. И не надо со мной спорить, пожалуйста. Вам же хуже будет. Вы же в курсе, не первый месяц на свете живём.

Потом оно проходит и некоторую часть месяца розовые очки продолжают украшать мой неслабый семитский нос. Сбить их до следующего периода просветления и осознания не удаётся, поэтому в основном я ничего. Кроме как по утрам, когда я только что встала, днем, оставь меня в покое, я же на работе, и вечерами, про это я уже говорила. А так ничего.

И ладно бы я была в этом мире одна. С собой одной я бы еще как-нибудь договорилась. Если бы перебить смогла. Но вокруг же народ! Ох.

Частично окружающие меня люди вполне себе адекватны. И это невыносимо, потому что когда неадекватный человек видит адекватного, ему сразу становится ясно, кто из них двоих среди них лишний. Но частично окружающие неадекватны еще более меня! И вот это уже совсем концы. Разговариваем вчера с Коллегой. Она с работы, я с работы же, но раньше. То есть я уже отдохнула слегка, а она еще нет. Ноет.

- Тебе хорошо...
- Чем это мне хорошо?
- Ты отдыха-а-ала...
- Полтора часа.
- Ты вы-ы-ыспалась...
- Неделю назад в последний раз.
- У тебя ребёнок уже спи-и-ит...
- Да, и укладывала его я!
- А мой еще не-е-ет...
- Ну так уложи!
- Ну вот я и укла-а-адываю... (зевает)
- Так вот уснёт она сейчас, и отдохнёшь.
- Ага-а-а... Но тебе хорошо...
- Да чем это, чем это мне так хорошо?
- Ты уже на завтра всё собралаааа... (завтра мы работаем вместе)
- А ты - нет?
- А мне еще завтра чистить зубы!!!

Потом она клялась, что хотела сказать "мыть голову", но оговорилась. Я сделала вид, что верю. Но вы поняли, среди кого я живу?

Я предложила Коллеге почистить зубы, тьфу, то есть вымыть голову уже сегодня. Она сказала, что сегодня у неё нет сил. Я предложила сделать это быстро, "по хронометру". Она услышала "похоронометру" и умилилась, какое хорошее слово - "похоронометр". Порадовались слову, пообсуждали, что именно мы будем похоронометром замерять. Решили, что всё вокруг. Знаете, как приятно - выходишь на улицу, похоронометр наготове, и замеряешь, замеряешь... Чудесно. А начать замеры можно с себя. Правда, есть опасность, что похоронометр зашкалит. И придется новый искать, а где в наше время приличный похоронометр найдешь?

Нарадовались, пытаемся завершить разговор.

- Ну ладно, - говорю - раз ты такая никакая, давай мы уже сегодня встречаться на чашку чая не будем. Я спать пошла.
- Ыы, - ноет Коллега, - а я что буду делать?

И тут не выдерживает Дима, краем уха слушающий весь диалог. Когда после серии жалоб на усталость, желание удавиться и кучу предстоящих дел следует коллегин вопрос "а я что буду делать", он доброжелательно поясняет из своего угла:

- Чистить зубы.

Я тут на днях фразу замечательную прочла. "Он, конечно, прав, но я с ним не согласна". Так вот. Вы же видите - с окружающими меня людьми можно жить, только будучи полностью неадекватной. А если какой-нибудь человек считает, что с неадекватными людьми жить невозможно - он, конечно, прав. Но я с ним не согласна.

Потому что я же вот - живу.

Карамельный Кот

Подустав от сплетен настырных шпрот
И вранья вчерашних котлет,
Полосатый, как торт, Карамельный Кот
Покидает тесный буфет.
Исчезает смрад, отступает страх, удается год,
Если в лунную ночь покидает буфет Карамельный Кот.

Он спешит, он ведёт шоколадный "Форд"
По фисташковому шоссе,
Он, конечно, сладок, но очень твёрд,
Он не трюфель — нравиться всем.
Вслед кричат: «Берегись, дурак», но ему плевать.
Он умеет смешить и придумывать вычурные слова.

У него полосатый цветной жакет,
Марципановое пальто.
Сорок лет спустя на любом лотке
Будут сотни таких котов.
А сейчас и хлеба-то вдосталь нет,
С каждым днём ты ближе к земле.
Но бывает, когда тебе десять лет --
Карамель важнее, чем хлеб.
В час, когда не останется больше сил, и далёк восход,
В твой блокадный город, мурча, войдёт Карамельный Кот.

Будет небосвод и высок, и чист.
И отец, и брат -- за столом.
Будет жженый сахар слегка горчить,
Растекаться в груди теплом.
Ты проснёшься и с этого дня будешь добр и смел.
У открытой створки окна в кульке лежит карамель.

(c) Шутник (lllytnik)
Отсюда: lllytnik.livejournal.com/13942.html

Кушать подано

С экрана неспешно сползает стартовый титр.
Теперь в кадре улица, скоро включат луну.
Добро пожаловать, дети, у нас здесь тир:
Нас будут отстреливать раз в пятнадцать минут.

Я делаю первый шаг, маршрут мне знаком.
"Идти нужно медленно, медленно, не забудь..."
Минут через десять я буду лежать ничком
В фигурной меловой обводке, с дырой во лбу.

Так хочется убежать и махнуть на юг.
Вторая неделя проката: вторник, среда...
В анонсе написано "триллер", и я встаю
К убийце спиной, начинаю покорно ждать.

Секунды текут в мучительной тишине,
Шаги и стук сердца не стали включать в саундтрек.
Неважно. Я чую спиной, и сегодня мне
Удастся отметиться в этой дурной игре.

Я делаю выпад,
скалясь,
смеясь,
рыча,
Выбрасываю
заточку
из рукава.
Испуганный техработник жмёт на рычаг,
И лунный диск вдруг делается кровав.

Прощаюсь с противником.
Молча смотрю в его
Стремительно стекленеющие глаза.
Беру сигареты, бумажник, кастет и ствол,
Кромсаю экран и с треском врываюсь в зал.

Всё замерло. Меж рядами за литром литр
Течет ледяная, медово-густая жуть.
В анонсе написано "триллер", вы все пришли
За триллером.
Я вам его покажу.

(c) lllytnik
отсюда - http://lllytnik.livejournal.com/

Челобитная

Мой смешной Президент! Наше дело — почти труба. Наши пушки покрылись вонючим змеиным воском. Наши лучшие люди сгоняют прицел со лба и скрипят обожженным на солнцепеке мозгом. В кокаиновых джунглях их разума бродит ложь, вырываясь наружу всплесками ржавой мысли, и на эту свору не нужен ни Буш, ни нож, их глаза потухли, а подпрограммы скисли.

У твоих советников соки текут из глаз: насосались, милые, вкусных подземных соков. Они пишут тысячи правильных скучных фраз, ни в одной из которых не видно большого прока. Твои руки чисты, и рубашка бела, как снег, а еще интернетах ты постить умеешь блоги, тебя терпят в домах твоих европейских коллег и плебеи целуют во время визитов ноги. Ты немного нелеп — со своей большой головой, ты весьма образован, и ростом — почти как Ленин. Иногда возникает сомненье, что ты живой, а не рендер, как это придумал еще Пелевин.

Ты пришел ненадолго (тебя сюда водрузил незаметный премьер с манерами дзюдоиста), но такое чувство, что в этой вашей грязи даже наносекунда не сможет остаться чистой. Недвусмысленный дятел в больших кремлевских часах отбивает time твоего недлинного срока. Ты, наверно, решил, что метод живого пса побеждает львов. Как любитель старого рока, ты бы должен помнить, что каждый, открывший рот, неизбежно сотрется в пыль молодой шпаною. А такая штука из мифов, как «твой народ», просто так, от скуки, почти никогда не ноет.

Погляди-ка вниз — у страны не осталось дна, в этот слив текут, ускоряясь, гнилые реки, но она ведь еще не в морге, твоя страна, и по ней еще ходят какие-то человеки. Генералы пляшут канкан посреди болот, утешаясь тем, что плясать не придется долго, потому что каждый из них по утру умрет, уповая на то, что останется чувство долга у солдат, что, конечно же, всех спасут. Но солдаты давненько стали ненужным шлаком. Погляди, мин херц, что шевелится там, внизу, погляди на людей, стоящих привычным раком.

К вертикали власти прилипло столько дерьма, что его не содрать пресловутой ядрёной бомбой. И когда начнется веселая кутерьма, ты надеешься спрятаться в хитрые катакомбы, но поверь, мон шер, в катакомбах не будет мест, и свинья, на которую ты положил с прибором, обнаружит тебя и не думая долго, съест, сколь бы ты не смотрел на нее изумленным взором. И твоя история кончится в тот же миг, фиолетовой вспышкой на фоне смердящих трупов. Над китайской землей разнесется последний крик. Поворачивать время будет довольно глупо.

Мой смешной Президент! У трубы — лишь один конец, ровно тот же конец, что у этой нелепой сказки. Мономах оставил всего лишь один венец, на твое чело он не лезет без щедрой смазки. Но поскольку ты есть и пока занимаешь трон, и поскольку толика времени сохранилась, — прекрати (хотя бы для вида) считать ворон. И кончай паясничать, батюшка, сделай милость.

(c) Егор Трубников
Отсюда: http://mcdowns.livejournal.com/260524.html