Ленивый, поди, не слышал о новом фильме по многострадальной эпохе Генриха VIII и чернокожей Анне Болейн. Мы в Мордокниге уже рыдали с Лайхэ, я потом принесу избранное из дискуссии, а пока вот - о новых веяниях в кинематографе.

VALENKI FOREVER - ВОТ ТАКОЙ ПЕРДИМОНОКЛЬ

1. Однажды король Генрих Восьмой проснулся утром и не нашел в постели жену свою, Анну Болейн.
“Ты где подевалась, жена моя, мать моих детей?” - спросил король, шаря среди подушек.
В ответ на зов рядом с ним что-то забарахталось под нестиранными простынями и на свет божий выбралась афроАнна в чепце на кучерявой голове.
“Ты кто? - изумился король Генрих Восьмой. - Я тебя не знаю”.
“Я ваша жена, Ваше Величество, - кокетливо сказала прехорошенькая Анна, морща широкий носик и выпячивая пухлые губки. - Законная и даже венчанная. Пока смерть не разлучит нас… забыли, что ли?”
“Свят-свят-свят, - открестился Генрих Восьмой, - я на тебе не женился. Какая-то ты на свой портрет непохожая. Уж не подменили ли тебя в свадебную ночь?”
“Вы - расист, Ваше Величество! - заявила Анна, указуя на короля пальцем. - Сказано, что Анна Болейн была такая, стало быть, вам со мной и жить до смерти”.
“До смерти, говоришь? - задумчиво сказал король Генрих Восьмой. - Ну, будь по-твоему. Стража! Отрубите-ка ей, братцы, голову, - велел он, - не жана она мне боле, не жана”.
И отрубили ей голову. А неча в короля Генриха Восьмого пальцем тыкать.
2. Однажды граф Каренин проснулся утром, пошел навестить в спальне жену свою Анну Аркадьевну и не узнал ее.
“Что это с вами, душенька? Или вы еще ванну с благовониями с утра не принимали? Не захворали ли вы? Что-то вы сильно за ночь загорели - не узнать”.
“Пфуй, граф Алексей Александрович, вы ретроград и расист, - отвечала ему жена его Анна с американским акцентом, - к людям надо быть помягше, а на вопросы смотреть ширше. Не в каменном веке, поди, живем”.
“И то верно,” - согласился с ней граф Каренин.
А сам подумал: “Что за напасть такая пошла, как Анна, так прямо не такая. Ни в роман, ни в портрет. Пандемия, не иначе”.
И отдал Анну Аркадьевну молодому Вронскому. Потому что тот тоже Алексей. Какая ей, к бесу, разница.
“Вот это пердюмонокль, пардон муа франсе! - воскликнул Вронский. - Граф, какого пипидастра вы мне спихнули вашу супругу?”
“Ничего не знаю, так Лев Николаич написал,” - сурово ответил граф Каренин и пошел пить шампанское на радостях, а вечером поехал к цыганам и там плясал всю ночь.
“Экхм, - произнес Вронский, обращаясь к Анне, - душа моя. А не хотите ли посмотреть кино братьев Люмьер “Прибытие поезда” в реале? Я вас провожу”.
Так Анна Каренина попала под паровоз.
Все, как Лев Николаич Толстой написал.
3. Однажды Портос, надев роскошный плащ, хвастался расшитой золотом перевязью.
“Я отдал за нее двадцать пистолей, клянусь моими усами!” - говорил Портос и выпячивал молодецкую грудь.
“Двадцать пистолей? - восхищались мушкетеры. - Месье знает толк в извращениях!”
“Ой! - вдруг сказал Д’Артаньян. - Портос, у вас ус отклеился!”
“Ус отклеился, ус отклеился! - загалдели мушкетеры. - Усы ненастоящие! Может, и перевязь фальшивая?”
Стремясь выяснить опытным путем про перевязь, мушкетеры навалились на Портоса и содрали с него одежду. Под одеждой они нашли во-первых, грудь четвертого размера, во-вторых, мужской причиндал. Вопреки ожиданиям, грудь оказалась настоящая, а причиндал силиконовый.
“Портос, да вы женщина! - ахнул Арамис. - А ведь у меня на вас были виды! Как вы могли! Как вы могли?..”
“А вам-то что? - огрызнулась Портос. - У вас же герцогиня де Шеврез”.
“Как вы несовременны, - вздохнул Арамис, - не герцогиня, согласно сценарию, а герцог. Из числа угнетенных народностей. А вот, кстати, и он!” - нежно улыбнулся Арамис навстречу огромному герцогу из числа угнетенных.
“Ну вас всех нах, - испуганно подумал Д’Артаньян, - с вашими сценариями. Поеду-ка я обратно в Гасконь, пока у меня чего не выросло или не отвалилось”.
И уехал он в Гасконь. И дальше история развивалась без него.
Ну и что, что в романе не так? Сценаристы романы не читают. Они не читатели, они писатели.
4. Однажды партизаны проснулись утром и нашли в своих рядах сильно потемневшего от лесных костров партизана.
“А ты откуда тут взялся, бро?” - спросили партизаны, употребив вместо “бро” другое слово, нетолерантное, вычеркнутое цензурой.
“Я по обмену приехал. Буду с вами воевать,” - объяснил партизан с акцентом.
“Может, не с нами, а с фашистами?” - спросили партизаны, и бро согласился. Ему было похрен, с кем воевать, он все равно историю изучал по голливудским фильмам.
“Гож, - сказали партизаны. - Ватничек потемнее, зубы сажей замажем, очки черные дадим, будет в разведку ночью ходить, ни одна фашистская сволочь не углядит”.
И дали ему автомат и валенки.
5. Однажды Голливуд снимал кино про Вторую Мировую Войну. С одной стороны фронта стояли афрофашисты, с другой афроостальные. Стояли и не знали, что дальше делать, чтобы не обвинили их в расизме.
Так и стоят до сих пор. Собаки мимо гуляют, парады ходят и мусор уже начали сваливать, не пропадать же месту.
Ну его нах, этот Нетфликс, отпишусь и уеду в Гасконь.
Д’Артаньяна навещу.

Anna Margaret Chadwick
https://www.facebook.com/valenki.forever/photos/a.874729815988613/35385310229417...