Ну, любовь, конечно... Весна сейчас, сезон такой. В общем, несколько стиший про любовь.

***
Огонь любви небесной,
Земной любви вода
Несут меня над бездной,
Уносят кто куда.

В одной чуть не сгорела,
В другой теперь тону...
О, спор души и тела:
Кто у кого в плену?

Огонь любви небесной
Меня переплавлял,
Души моей железной
Черты переправлял,

И в этом лютом горне,
Опалена борьбой,
Душа пустила корни
И сделалась собой.

Но подхватила тело
Вода земной любви
Несла его и пела:
"Проснись и оживи!"

И мир стал осязаем,
И ярок, и цветист,
И над висками замер
Шальных мгновений свист.

И то, что было сталью,
Вдруг стало -- плоть и кровь.
Я знала, что не стану
Железной девой вновь.

Соль вечности вкусила
И времени росу,
Две борющихся силы
В груди своей несу.

И все же не исчезну,
Пока они со мной --
Огонь любви небесной,
Вода любви земной.

                
                             к NN.

Я бы хотела увидеть тебя не во сне, а живьем и воочью,
Не в темноте и не в сумерках, а на свету, наяву,
Чтоб осмотреть и ощупать, измерить, проверить на прочность
Миф о тебе, светлый образ, которым доселе живу.

Образ потертый и старый, но списанный с ясного лика,
Высох и краски утратил, и сделался цвета чернил.
Только досель он мне дорог, и нежно храним, как гвоздика
Между страницами книги, которую ты мне дарил.

Раньше я думала -- ты мне самою судьбою обещан.
Ты, как пророк Моисей, извлекающий воду из скал,
В сердце ударил мое и из кровью сочащихся трещин
Самые дивные песни волшебным жезлом высекал.

Руки твои вырезали на сердце живом письмена, как на камне,
Шрамы, связавшие нас, как мне чудилось, крепче кольца и венца.
И, переплавлена этой любовью, безжалостной, яростной, давней,
Стала я тем, что я есть и чем буду теперь до конца.

Соль невозможной любви заедаю я сладкою страстью земною,
И смертоносное пламя сменилось живительным нежным ручьем,
Так почему же доселе в мучительных снах говоришь ты со мною,
Старые раны вскрываешь и призраком светлым стоишь за плечом?

Я бы хотела увидеть тебя не во сне, а живьем и воочью,
Чтобы понять, кто ты есть, мой кумир, кем ты стал,
Чтобы безжалостным полднем поверить тебя, приходящего ночью,
Чтоб со слезами обнять или с горькой усмешкой разбить
                                                                                 пьедестал.

Может, мне легче жилось бы, смешайся ты с серой толпою,
Стань ты одним из созданий, похожих на вшей и глистов,
Только тогда будет жаль лет, когда я жила лишь тобою,
Милый мой рыцарь чернильный, в доспехах исписанных кровью
                                                                                          листов.

Я бы хотела увидеть ... Но все-таки, кем бы ты ни был,
С кем бы ты ни был там, за океаном, в дали голубой,
Через года, через мили -- спасибо, спасибо, спасибо,
Милый мой рыцарь чернильный, за то, что я стала собой.


***
О любви, о плотской, о земной,
О любви древнее, чем мы сами,
О любви, которая весной
Рвет нам грудь и управляет снами,

Как мне спеть, как мне найти слова,
Если прежде слов она возникла,
Вечная, живая, как трава,
Часть простого солнечного цикла?

О любви, которой нет конца,
Без которой мир бы дня не прожил,
Все кричат -- от тигра до скворца,
От оленей до сороконожек.

Мир трубит, свистит на сто ладов,
Мир жужжит, трещат его трещотки...
Я дышу. Мне не хватает слов
Для потоков, рвущихся из глотки.

О железный панцырь языка,
Рода человечьего проклятье!..
О любви слона и мотылька
Я молчу, упав в твои объятья.


***
Любовь!... Эта тема требует высокого штиля,
Высокого, как трава, в плену у которой мы были,
Высокого, как небо, сиявшее над головой,
В миг сотворения нашего мира на поле с высокой травой.

Любовь!... Эта тема требует сладкого слова,
Сладкого, как апельсины из райского сада земного,
Старого, старого сада, где мелкая речка текла,
Где мы вкусили от древа познанья добра после вечности зла.

Любовь!... Эта тема требует самых ярких фигур и тропов,
Ярких, как маки, растущие вдали от протоптанных тропок,
Где мы бродили вдвоем, где никто не бывал до нас,
Где лишь небо следило за нами в свой единственный желтый глаз.

Любовь!... Эта тема... Но что бы о ней ни было спето,
Все слова -- это ложь, а правда -- весенннее небо, полное света,
Трава, и сладкие апельсины, и алые лепестки,
И две ладонями теплыми сжатых навек руки.

Хм, а по-моему вши и глисты вполне уместны, для контраста.