Жила была пешка. Это была самая обыкновенная пешка из самого обыкновенного шахматного набора. Она была стройненькая, сделанная из черной пластмассы, с аккуратной маленькой головкой. У нее были подруги-пешки – такие же, как она (они ведь были не только подругами, но и сестрами и братьями-близняшками).
Еще у них были король и министр-ферзь. Король был молчаливый, тихий. Считалось, что всем управляет он, но на самом деле все решал ферзь. А король только соглашался с ним. Когда ферзь сходил с доски, король совсем терялся. Ведь это ферзь всегда командовал армией, а король не умел приказывать. Это ферзь мог дотянуться до любой клетки на доске. Король же не знал толком, что происходит на другом краю, и очень боялся противника.
Кроме пешек (и короля) под началом у ферзя были два брата-слона и два брата-коня. А покой их охраняли мощные тетушки-ладьи. Вообще-то ладьи были искренне преданы королю, но они были очень простодушными и поэтому считали, что ферзь передает им его распоряжения. Любая из них в любой момент готова была спрятать короля у себя в доме, а сама защищать его клетку.
Слоны и кони лучше представляли истинное положение дел на доске. О, конечно, они готовы были защищать короля, но лишь потому, что им совсем не хотелось проигрывать. Если бы захват короля не означал конца партии, они бы ни за что не кинулись его спасать – кому же хочется сойти с доски, даже если ты знаешь, что это всего лишь до следующей партии?
Кони на пешек внимания не обращали. Они легко перепрыгивали через них и начинали скакать по всей доске. Они очень гордились собой. Особым предметом для гордости был их особый шаг – зигзагом. Они посмеивались над другими фигурами, говоря, что больше никто не может ходить так, а значит они, кони, особенные. Другие фигуры, правда, перешептывались, что шаг не такой уж и удобный. К тому же от резких поворотов, ехидничали слоны, у коней кружится голова. Да и мозги у них угловатые.
Слоны на пешек частенько ворчали. Говорили, что те мешают им пройти, хотя сами, как и другие фигуры, в начале каждой партии прятались за пешек. Они вообще на все смотрели косо, как и ходили.
"А ну-ка, посторонитесь, - говорили слоны пешкам, - Встали тут, ни одной нормальной фигуре не пройти". "Да-да, - поддерживал их ферзь, - что это вы тут встали? А ну-ка, пешка, мигом на две клетки вперед! Я знаю, что рядом вражеский солдат… то есть пешка, но на войне, как войне, без жертв не обойтись", - и он притворно вздыхал.
Тетушки-ладьи думали, что он выражает мнение короля, поэтому тоже прикрикивали на пешек, хотя на самом деле ничуть на них не сердились, а в глубине души их даже любили.
Король же помалкивал. Он вообще почти ни с кем не общался, был молчуном и затворником.
Мечтой каждой пешки было дойти до противоположного края доски. Каждая знала, что там она может стать любой фигурой – кроме короля, разумеется. Даже ферзем! И если вдруг первый ферзь сойдет с доски, она сама будет главной фигурой у черных. Правда, это было всего лишь на одну партию. В следующей она снова становилась обычной пешкой. Да и решать самой, какой фигурой станет, пешка не могла. Все решал случай – по крайней мере, так казалось пешкам – хотя ферзь утверждал, что она становится самой нужной на тот момент черным фигурой. И таинственным шепотом добавлял что-то про Игрока.
Игрок был божеством. Его никто никогда не видел, но все знали, что он существует. Это он решает, когда фигурам выйти на доску. Он же разыгрывал и партию (хотя были такие, кто осмеливался утверждать, что на самом деле Игроков больше. Как минимум, двое – и второй двигает белые фигуры. Впрочем, подобной ереси, конечно, никто не верил).
Кроме черных фигур были еще и белые. Когда все фигуры были убраны в коробку, а доска сложена, пешка временами разговаривала с белыми пешками и знала, что на том краю доски – все, то же самое. Точно так же, как и у черных, всем командует ферзь. А у белых пешек такие же мечты, как и у черных.
Каждый раз перед началом партии ферзь рассказывал черным фигурам, какие плохие белые. Как они стремятся победить, сломить всех и захватить короля. Но пешка не очень-то ему доверяла, она знала, что этого хочет в основном белый ферзь. И подозревала, что он сейчас рассказывает то же самое про черных, потому что у черного ферзя желания были точь-в-точь такими же.
Итак, пешка жила-поживала. Была такой же, как все, и никогда не стремилась измениться – она знала, что это невозможно, ведь она родилась пешкой.

Но однажды случилось Чудо. Почему так произошло, пешка так никогда и не узнала. То ли пешка из другого набора сломалась, то ли куда-то закатилась… Однажды коробка открылась, но из нее вытащили не все фигуры, как обычно перед партией, а только одну пешку. И перенесли на другую доску.
Пешка что-то слышала краем головки (поскольку ушей у нее, конечно, не было), что есть другие доски. Об этом как-то рассказывала одна из тетушек-ладей. Впрочем, над ней тогда посмеялись. "Зачем Игроку еще одна доска, как глупой ладье вообще такое могло прийти в голову! – усмехался министр-ферзь. – Конечно же, доска только одна!". С тех пор ладья больше никогда не рассказывала про другие доски.
И вот пешка оказалась на другой доске.
На доске стояли фигуры. Да, они были тоже черными и вполне узнавались. И все же… все же они были совсем иными. Фигуры в наборе, где жила пешка, были очень простыми, гладкими. Эти же были резными, и множество узоров украшало их. Сделаны они были, в отличие от пешки, из дерева и покрыты лаком.
"Кто ты, дитя мое?" – услышала пешка.
Она оглянулась. С ней говорил Король. Да, именно так, не просто черный король, как на доске, откуда пешка была родом. Нет, это был величественный воин и истинный правитель. Взгляд его был тверд, за плечами лежал плащ, а на поясе у Короля был меч.
Рядом с ним стояла Королева. Достаточно было одного лишь взгляда, чтобы понять, что это достойная спутница своего Короля. В их паре не было главенства, они любили друг друга, и каждый знал, что должен делать для общей победы.
Охраняли их рыцари, стоявшие по бокам. Это были суровые воины, искренне преданные своим Королю и Королеве. Впрочем, все фигуры были им преданы – да и неудивительно. А Король и Королева отвечали своим подданным любовью и заботой.
Рядом с рыцарями находились кони. Это были великолепные звери. Их волнистые гривы были тщательно вырезаны так, что была видна каждая прядка. Они нетерпеливо гарцевали, ожидая начала партии.
По бокам стояли туры. В них была мощь и непоколебимость. Они готовы были умереть, но победить. Партия должна была быть выиграна.
В первом ряду, рядом с пешкой, стояли другие пешки. Но здесь это были солдаты, воины. На каждом были латы, а в руках они сжимали копья. Пешка чувствовала себя маленькой, неуклюжей и недостойной находится в их компании. Чем она, такая невзрачная, может помочь этим прекрасным фигурам?!
"Кто ты, дитя мое?" – повторил свой вопрос Король.
"Я – пешка… – едва прошептала она от смущения. – Я с другой доски", - и она совсем смутилась.
"Вот как, - вступила в разговор Королева, - Я слышала про другие доски, но никогда не думала, что мне доведется встретиться с кем-то из тех, кто живет там".
Король прервал ее: "Мне тоже хотелось бы поговорить с тобой и узнать про твою доску, но сейчас нас ждет битва. Наш противник благороден и силен. Он достоин уважения и вполне достоин победы. И все же мы надеемся победить. Я рассчитываю на твою помощь, пешка, - он погрустнел, - Одной из нас, той, на чьем месте ты стоишь, сейчас нет. Так замени ее! Будь ее достойна!"
"Я постараюсь", - только и смогла сказать пешка. Она и в самом деле была готова превзойти саму себя, ради этого Короля и его Королевы. Пешка чувствовала, что сегодня ей точно удастся дойти до противоположного края доски.

Вместе они сыграли несколько партий. И пешка и в самом деле смогла достичь другого края доски. А там она стала… нет, конечно, не Королевой, Королева может быть лишь одна. Она стала Принцессой и помогла Королю с Королевой победить.

Что же было потом? Потом пешке пришлось вернуться в свой набор. Там она пыталась рассказать о том, что пережила, но, увы, ей никто не поверил. Ведь каждый знает – никаких других досок не существует.
Жизнь пешки продолжалась. Точно так же она играла партии. Иногда даже доходила до противоположного края доски… Все текло по-прежнему. Пешка больше никогда не рассказывала о другой доске. Но иногда, когда она засыпала, ей казалось, что в полусне она слышит голоса Короля и Королевы: "Вперед, Принцесса! Вместе мы победим!". И тогда она верила, что однажды она вернется на ту доску. И поможет выиграть Королю еще не одну партию.