Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, выберите Вход
WWW-Dosk
 
  ГлавнаяСправкаПоискВход  
 
 
Про внутренний хозрасчет (Прочитано 914 раз)
05/07/17 :: 7:23am

eotvi   Вне Форума
Живет здесь
ходила погулять

Пол: female
Сообщений: 2006
*****
 
ОЛЕГ ШЕСТОПАЛОВ ОТВЕЧАЕТ НА ВОПРОСЫ. ---- Беседа вторая. Про внутренний хозрасчет

Хозяйственный расчет, или «хозрасчет», по имени-отчеству его никто не звал, при начале нэпа мыслился как антитеза расчету коммерческому для государственных предприятий, т.е., проще говоря, как антитеза работе для прибыли предприятий частных, которая для них и есть мера успеха – покупатели ценят выпускаемую продукцию выше, чем ресурсы, израсходованные для ее производства, а предприниматель сумел наладить дело так, что оно ведется рачительно (т.е. эффективно). Когда иллюзии относительно государственных предприятий исчезли, оказалось, что при нэпе, т.е. в условиях усеченного, но все же рынка, все предприятия, и государственные, и частные, руководствуются не хозрасчетом, а нормальным расчетом. И подлинный (т.е. не рыночный) хозрасчет воцарился в ходе и по итогам великого сноса рынка, в ходе и по итогам т.н. называемой «кредитной реформы 1931 года» (я про нее рассказывал на Лебедевских чтениях 2016 года, повторяться не буду).
Хозрасчет тот был на уровне предприятий, и был он попыткой имитировать рыночность про господстве плановости.  Постоянно делались попытки организовать его и внутри социалистических предприятий – внедрить цеховой и бригадный хозрасчет.  Эта деятельность была постоянной -- этакое тление.  И оно тлело, затухало, попыталось было вспыхнуть в период так и не состоявшейся реформы 1965 года, да и померло со смертью советской экономики, как паразит помирает, когда издыхает мохнатый кормилец.
А потом он возродился, точнее, одна из его версий. Наиболее продвинутая, наиболее «западная», наиболее медом намазанная для консультантов и внутрикорпоративных предпринима…. Тут мы забегаем вперед. Тут надо уступить микрофон интервьюируемому (а это, напомню, Винопивец, он же Oleg Shestopalov), задав сперва первый вопрос.
Тема сегодня – так называемый внутренний хозрасчет. Который не есть хозрасчет в советском смысле, т.е. это не цеховой и не бригадный хозрасчет (внутризаводской) и ничего общего не имеет с хозрасчетом советских предприятий. У меня такое впечатление, что сейчас внутренним хозрасчетом называют некую организацию взаимоотношений между подразделениями, предполагающую договорно-коммерческую основу, там всякие центры прибыли и так далее. Т.е. то, что мы видим сейчас, это одна из ветвей западных подходов, привитая к советскому дереву. Дерево засохло и погибло, а ветка эта цветет до сих пор. Что ты об этом думаешь?
О, всякие внутренние хозрасчеты – это из любимого. История давная, концепция центров прибыли / центров издержек появились как новация в управленческом учете где-то в 1950-е годы, 1954, кажется, первое полное описание. До СССР эта концепция добиралась частями, первые, упрощенно-обобщенные методы завелись в эпоху совнархозов, а в более или менее полном виде она стала применяться во времена запуска АвтоВАЗа, это конец 1960-х и оттуда разбежалась по значительной части «передовых» предприятий в порядке обмена передовым же опытом.
И каковы были итоги всего этого передового?
Как это обычно бывает с новыми концепциями менеджмента, никто никогда о результатах последовательного применения концепции управления через центры прибылей/издержек не объявлял, так что ни дискредитации этой терминологии, ни шумных похорон компаний, державшихся за эту концепции вопреки результатам не было – вместо этого были традиционные изменения в консалтерской фене. Кроме того поддерживаемые айтишниками бухгалтеры заявили себе как о финансовых управляющих и окончательно уничтожили оперативные учеты производства/сбыта, заменив его т.н. управленческим учетом, т.е., на деле, тем, что раньше называлось аналитическим бухучетом. И вот тогда идея центров прибыли/издержек – теперь уже под названием центров финансовой ответственности – стала общим местом. Да еще и практически намертво зашитым в любой учетный софт. Так что это теперь задача – найти сколько-нибудь большое предприятие, где бы в какой-то степени не было внутреннего хозрасчета.
И все же, что это такое, что под ним понимается?
Итак, что же это за зверь, внутренний хозрасчет. Есть разные подразделения одного бизнеса, в (историческом) начале этой производственной сети снабжение, на выходе – сбыт готовой продукции. В узлах сети такая же штука: что-то поступает на вход узла, там обрабатывается и передается на вход следующего узла. Соблазн считать узел производственной сети или ее подсеть микро- или минипредприятием очевиден – и, разумеется, этого хочет каждый управляющий таким узлом или подсетью. В некоторых случаях это даже выглядит логичным – ведь то, что является выходом узла или подсети, торгуется на реальном рынке. И если мы установим цену (возьмем с рынка или назначим), цену такого частичного продукта при хорошо нам известных издержках, то сможем управлять выделенным узлом / подсетью с помощью понятных критериев успешности предприятия. Окей, наладили учет издержек, установили и регулярно пересматриваем трансфертные цены, т.е. буквально, цены, по которым промежуточная продукция передается от одного узла производственной сети к другому, если мы начнем считать прибыль центра прибыли (и считать и снижать издержки центра затрат), если мы начнем стимулировать управляющих этими центрами, как будто это отдельный бизнес, то должно быть, вроде бы, хорошо.
А оно хорошо?
Ну, вроде бы хорошо. Год хорошо, два хорошо… А три года внутренний хозрасчет не живет.
Не живет?
Не живет. Обнаруживается либо внезапный рост издержек, либо падение качества, либо срывы сроков, либо разрушение отношений с соседствующими узлами, либо любые сочетания названного.
Почему так происходит?
Я тут расскажу историю одной известной остроты.  Был такой профессор физики в Петербурге в начале XX века, Орест Данилович Хвольсон. Физиком он был добротным, но невеликим, а вот учебник его для студентов был отличный, и лектор он был, говорят, выдающийся. И вот присваивает ему Академия наук звание почетного академика. В своей речи не чуждый самоиронии Хвольсон, благодаря коллег за оказанную честь, добавляет, что ему отлично известно, что почетный академик так же отличается от академика, как милостивый государь от государя. Собрание, конечно, в восторге – и острота Хвольсона жива по сей день. Так вот, «государь» – владетельное лицо, тогда как «милостивый государь» – вежливое обращение к кому угодно, но не к владетельному лицу.
Аналогия?
Ну конечно. Потому что между рынком и внутренним хозрасчетом соотношение точно такое же: внутренний хозрасчет – что угодно, но не рынок, трансфертная цена – что угодно, но не цена, передача полуфабриката – физическая передача, но не продажа, Во внутреннем хозрасчете нет главного, что есть на рынке – нет добровольной сделки по согласованной в процессе этой сделки цене. Продавец трансфертного товара не ищет покупателя. Уторговщики трансфертной цены не имеют свободы купить на стороне. Сделка – фикция, цена – фикция. И это все, что нужно знать. Даже не обязательно что-то слышать про мизесовский калькуляционный аргумент. Достаточно быть знакомым с дефицитом при социализме и знать, что тщательно раскрашенный восковый муляж яблока несъедобен. Нет сделки – нет цены, и люди, строящие сколь угодно близкий к реальным ценам рынка внутренний хозрасчет – они строят социализм, тратя время на подробное и максимально похожее раскрашивание муляжа. И получат дисфункцию, дефицит, два кило серых макарон в одни руки и очередь.
Комментарий gr_s
«Нет сделки – нет цены» -- это, собственно, и есть суть калькуляционного аргумента Мизеса. Раз нет цены, значит, невозможно сказать, стоит дело потраченных ресурсов или нет. Рано или поздно система, игнорирующая постановку таких вопросов (а замена рынка планом и есть игнорирование таких вопросов), гибнет от структурных диспропорций и лавинообразного роста узких мест. Пока есть ресурсы, которые можно осваивать (т.е. проедать), например, значительное по размерам сельское население и соответствующая демография, природные ресурсы на земле и под землей, запас норм, сформировавшихся раньше (и обеспечивавших, какое-то время и с убыванием, верность данному слову, негативное отношение ко лжи, ответственность в отношениях с коллегами, начальством и подчиненными, негативную оценку халтурщиков и мастеров спихивать неудачи на других, и ряд других привычек, важных для существования общества), пока, значит, все эти ресурсы есть, пока их можно исчерпывать, узкие места расшиваются наращиванием потребления очередного такого ресурса. Но рано или поздно все эти ресурсы исчерпываются, проедаются, заканчиваются. И система замирает – среди начатых и брошенных строек, разбитых городов, засоренных рек и сведенных лесов, где живут в массе своей вороватые халтурщики и лжецы. Такова расплата за жизнь без цен, за жизнь с планом вместо рынка, за жизнь, где игнорируются вопросы «во что это обойдется» и «стоит ли оно того». И чем дольше была такая жизнь, тем глубже яма, в которой все оказываются в итоге.
Но это был экскурс в макро. Вернемся к микро.
Окончание комментария gr_s.
Итак, внедряют на предприятии внутренний хозрасчет – получают дисфункцию. Вот так прямо сразу и получают? Но тогда нелепость этой системы была бы очевидна тоже сразу, и эта система не имела бы такого широчайшего распространения.
Нет, не сразу. Сначала все идет хорошо. Год, два, даже три. Это потому так получается, что первое время действует принцип «любое систематическое наблюдение за делами значительно лучше никакого». Заводя внутренний хозрасчет, люди формулируют какие-никакие цели, проводят какой-никакой анализ и запускают какие-никакие контрольные механизмы. И если этим занимаются достаточно сообразительные, внимательные и заинтересованные люди – а это сплошь и рядом так и есть, потому что на предприятии ленивые и некомпетентные люди строить внутренний хозрасчет желанием не горят – то первоначальные результаты могут быть значительными. Результаты эти, правда, получаются не благодаря тому, что идеи внутреннего хозрасчета верны, а вопреки этим идеям. Но результаты-то есть, и очень соблазнительно приписать их истинности целостной хозрасчетной картины мира.
Ты как-то упоминал о таком любопытном типе, как внутренний, или, точнее, внутрифирменный предприниматель. Есть тут связь с внутренним хозрасчетом?
Еще какая. Заводя внутренний хозрасчет, собственник создает спрос на внутренних предпринимателей. Внутренний предприниматель – это лицо, стремящееся максимизировать собственную прибыль даже в ущерб прибыли собственника. Внутреннего предпринимателя могут ограничивать периодические «подкрутки» финансовых моделей предприятия. Но во-первых, внутреннего предпринимателя это может как-то ограничить, но не может остановить, в частности, потому что эти все подкрутки финансовых моделей делаются «задним числом». Поэтому, особо предприимчивых внутренних предпринимателей в конце концов из фирмы убирают. А во-вторых, и в главных – это не решает проблемы, потому что если не устранить внутренний хозрасчет, если его машинка будет продолжать работать, постоянно генерируя некое предложение возможностей это дело подкрутить в свою пользу, то просто-напросто будут вырастать новые внутренние предприниматели.
А бывают ли «хорошие» примеры работы внутреннего хозрасчета?
Конечно, бывают. Это происходит, когда понятие «центр прибыли» применяется абсолютно корректно. Это те случаи, когда подсеть производственной сети действительно можно выделить в отдельный бизнес без потери прибыльности. Эти случаи не так уж редки, но они не оправдывают внедрение внутреннего хозрасчета как тотальной системы, пронизывающей все предприятие. Если такая подсеть есть, то ее действительно можно выделить (формально или неформально) в отдельный бизнес. При этом важно, чтобы критически важная часть дохода такой выделенной единицы приходила с открытого рынка, а не получалась в результате бухгалтерских калькуляций.
Еще есть какие-нибудь полезные эффекты, связанные с внутренним хозрасчетом?
Есть еще одна здоровая вещь, и она может быть правильно поставлена и в рамках внутреннего хозрасчета. Это учет издержек. Причем под учетом я имею в вину именно учет, перечисление и измерение. Детальные данные об издержках могут быть чрезвычайно интересны – и вовсе не в связи с каким-то доходом, а в связи с общими характеристиками системы управления, например. Скажем, мне как-то нужно было получить сведения о том, сколько стоят совещания в некоей производственной компании. Это были регулярные оперативные совещания, их практиковали сто лет. И никто не знал, сколько, в среднем, стоит такое совещание, мне пришлось на бумажке оценивать.
Приведи, пожалуйста, какой-нибудь практический пример, или лучше примеры, твоих, не скажу конфликтов, скажу контактов с культурой внутреннего хозрасчета? В меру возможного, конечно.
Из моей практики. Дважды мне удалось убедить собственников снести внутренний хозрасчет, одновременно введя для оценки работы подразделений другие показатели. Оба раза к моменту моего появления отрицательные эффекты внутреннего хозрасчета уже успели проявиться, в том числе один раз – в угрожающих размерах. Но и там мне все равно пришлось преодолевать весьма сильное сопротивление сначала собственников, а после того, как они приняли решение, что внутренний хозрасчет надо сносить, сопротивление значительной части персонала. Но игра стоила свеч: люди прекратили бесконечную грызню за ресурсы. Можно сказать, вернулись к работе и начали зарабатывать свою зарплату. Трижды мои предложения по избавлению от внутреннего хозрасчета были отклонены, одно из предприятий уже не существует, другое лежит, третье пока вроде бы в порядке. Пока в порядке.
~~~~~~~~~~~~ конец текста ~~~~~~~~~~~~~
https://www.facebook.com/notes/grigory-sapov/%D0%BE%D0%BB%D0%B5%D0%B3-%D1%88%D0%...
 
IP записан