Вот такое попалось на форуме "Хеннет-Аннун". Ссылку дала Serena. http://um.plus/2016/09/01/shkola-strogogo-rezhima/---
Арина Холина
Школу я ненавидела.
Потом я зачем то делала вид, что просто её не любила, но нет – ненавидела как самую отвратительную, изощренную, бесконечную пытку.
Накануне 1 сентября повторялась та же история – меня, рыдающую от страха и отвращения, привозили в Москву, где несколько дней до начала учебы я ревела и у меня начинались вши. Сейчас вши считаются психо-соматическим заболеванием (при нервном расстройстве возникает определенная среда, где вшам хорошо), и я склонна думать, что так оно и есть. На даче меня проверяли, уже в городе проверяли опять, и лишь в то мгновение, когда меня сажали в кресло парикмахера, чтобы привести в порядок перед занятиями – вдруг возникали они.В те дни я не знала, что ненавижу именно советскую школу (другой же не было).
Я до сих пор с ужасом вспоминаю уроки литературы (предмет, который в лучшем альтернативном мире мог быть мне интересен, и в котором я могла бы преуспевать)Все обучение заключалось в том, что мы читали предисловия к книгам – и потом нехотя, кое как писала по ним так называемые сочинения. Классику я читала, конечно, но высказать о ней свое мнение все равно было нельзя – и надо было возвращаться к этим напыщенным, пропитанным советской идеологией предисловиям, чтобы за “сочинение” получить хотя бы нетвердую тройку.
Вся литература, которую я прочитала с упоением и в безумном количестве, была вовсе не из школьной программы. Теккерей, Селинджер, Уайльд, Хаксли, Хейли… Единственное хорошее, что сделала наша учительница русского языка и литературы в средних классах – вдруг порекомендовала прочитать “Мартин Иден” Джека Лондона (которую, я уверена, надо обязательно читать всем подросткам – она впечатлила меня куда больше, чем “Над пропастью во ржи” (тоже, разумеется, не из школьной программы).
Спасибо господу богу и моему отцу за то, что пока остальные забивали голову произведениями советских писателей, я имела возможность читать самиздат – Сорокина, Мамлеева, Соколова, Замятина, Ремизова, Сапгира, Лимонова
Пока на уроках рисования (самый убийственно скучный предмет, и мне до сих пор не ясно, как такое любимое всеми детьми занятие можно было превратить в издевательство) остальные дрочили кувшины и яблоки, я дома и в гостях вдохновлялась картинами Штейнберга, Пиворова, Кропивницкого, Брусиловского, Беленка. Дома я делала абстрактные и эротические картинки – в школе мучительно вырисовывала все эти фрукты и какие-то чашки.В школе никого не интересовало мое воображение – как раз наоборот, за него можно было получить лишь худшие оценки.Я ничуть не сомневалась (и не сомневаюсь), что главная задача советской школы была в том, чтобы искоренить воображение, подавить любые признаки индивидуальности, вбить идеологическую программу, запугать
Боже, какими чудовищными были уроки истории!
Я понятия не имела в школе, что история – это интересно. Что это связь времен, основа анализа, возможность расширить рамки сознания.Наш учитель истории был отпетым коммунистом – и все, что не касалось роли товарища Сталина в мировом порядке, его не интересовало. Уроки выглядали так – он читал нам учебник, а потом спрашивал наизусть, без малейших, даже крохотных отклонений от того же учебника то, что нам задали в прошлый раз.Я не говорю даже про химию, физику, математику – ни один учитель не заинтересовал меня. Сейчас смотришь на детей, для которых есть всяческие Экспериментариумы, развивающие игры, которые бывают в европейских технических музеях, где дисциплины превращаются в игру – и вспоминаешь точные знания школьного разлива как настоящее, отлично продуманное издевательство.
В старших классах к нам пришла новая учительница литературы – и так я поняла, что учеба в школе может быть интересной. Она забраковала самое же первое сочинание, которое мы при ней написали – и положила конец копированию предисловий. Она требовала личного мнения – и я расцвела. Я, забитое существо, которое на лит-ру приползало, дрожа от унижения. Я стала звездой класса – и, возможно, только благодаря этому стала журналисткой. До сих пор я ощущаю искреннюю, совершенно не поблекшую благодарность нашей Веревкиной, царствие ей небесное.Мне грустно, что таких учителей мало. Что они, в принципе, другие – воспитанные советскими и пост-советскими Педагогическими институтами, измученные изучением марксизма и ленинизма, разочарованные уже при рождении, поступившие в свои институты лишь потому, что не взяли куда-то ещеСудя по тому, что говорят родители детей и подростков, школы мало изменились. Обучение – все еще насилие, учителям все еще плевать на все, кроме формальностей. Они все так же равнодушны и сами плохо обучены – ну чем иначе можно объяснить то, что любой хороший родитель нанимает детям преподавателей иностранного языка, так как из школы они выходят лишь с фразой “Май нейм из Лена”? (в лучшем случае). Неужели это так трудно за шесть лет (берем обычную школу, без “углубленного” изучения) научить детей языку?! Да нормальный человек четыре языка за это время выучит.Трагедия в том, что в школах детей до сих пор не развивают. Они просто ходят туда десять лет и что-то зубрят. Никто не хочет сделать ни их, ни свою жизнь интереснее.Вся пост-советская система образования – это мертвый, разложившийся труп. Беслатное обучение для всех без исключения, без привилегий (якобы, но все же), сделало свое дело – безграмотных больше нет, но в том виде, в каком это есть сейчас, со всеми догмами советской педагогики – это ужасная мумия с выпученными коричневыми зубами.Когда в наш класс пришла Веревкина – все были в шоке. “Все” — это кого учеба, вообще, волновала. Волновала в том смысле, что они метились в хорошие вузы, и им нужны были высокие оценки. У них был культурный шок – они не понимали, как себя вести в новой реальности. Они не знали, откуда брать это свое мнение, не понимали, как перестроиться со старого на новое. И они, разумеется, были недовольны. Они не чувствовали себя такими счастливыми, как я.Сейчас похожую реакцию я вижу, когда люди отдают детей в европейские школы. Они просто не понимают, что там с этими детьми делают. Им кажется подозрительным, что детки приходят домой веселыми и счастливыми. И что в третьем классе младшей школы им не вбивают в головы интегралы и Достоевского.Европейские школы в среднем нацелены на то, чтобы развивать детей, дать им интерес к знаниям, найти их сильные стороны. Учеба как игра, как развлечение – и вот это ломает пост-советских родителейОни не могут взять в толк, что все действительно важное человек изучает уже в Университете (или в профессиональном училище). Школа – это лишь разминка, в идеале – творческая среда, где дети учатся быть интересными, яркими, открывают свои таланты.Некоторое время я училась в британской школе (самой обычной) в старших классах – и меня поразило, что ты уже можешь сам выбирать предметы, которые тебе интересны. И это пока я в советской школе продолжала учить ненавистную алгебру, от которой меня тошнило в буквальном смысле. И физику, которая обошлась мне в язву желудка. И химию, благодаря которой у меня начались блекауты.Единственное,что я четко помню из все дисциплин – это страх. Ужасный, парализующий страх перед учителями, перед неинтересными предметами, перед собственным мнением, перед ненавистью к политической пропаганде и всем советским книгам.Страх – вот главное, чему учать в советских и русских школах. И учат этому блестяще – мы все поражены им, мы боимся быть свободными, честными, искренними, смешными тоже быть боимся.Поэтому я до сих пор ненавижу эту чертову школу (моя, кстати, была еще одной из лучших), презираю нашу систему образования, и поэтому мне больно за детей, которые отправляются туда каждое 1 Сентября, чтобы узнать еще больше того, что никогда им не пригодится и что, возможно, испортит им жизнь.
---
Господа, объясните убогому: вши - действительно психосоматическое расстройство? А я, наивный, полагал, что сии насекомые от грязи заводятся...
Главная
Страниц: 1
