Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, выберите Вход
WWW-Dosk
 
  ГлавнаяСправкаПоискВход  
 
 
Стихи о войне (Прочитано 2326 раз)
05/07/14 :: 11:27am

Элхэ Ниэннах   Вне Форума
сантехник
Москва

Пол: female
Сообщений: 27672
*
 
CБОРКА
Под катом то, что тут было написано о войне и Победе. Хотя давно понял, что война так или иначе фигурирует в любой строке того, что пишу. Вероятно, все-таки это самое большое потрясение моей жизни, хотя и родился я через двадцать восемь лет после ее окончания. Слишком связана моя судьба и даже сам факт появления на свет с этой войной. Великой, святой и проклятой.


ДЕВЯТЬ ПЯТЬ

Говорите, до последнего ветерана?
Говорите, потом наступит забвение?
Я, тридцатичетырехлетний,
Мальчишкой в костер бросавший патроны,
Так и не научившийся не экономить хлеба,
Так же с тревогой глядящий в июньское небо,
Буду сидеть хоть один со своим стаканом,
Будучи частью нечеловеческого напряжения.
С дедом буду бежать из плена,
С комэском Титаренко сжигать мессеры,
И, захмелев, мурлыкать "Землянку",
Нехитрую советскую мессу.


СНАРЯДЫ

Лейтенант Александр Чурин,
Командир артиллерийского взвода,
В пятнадцать тридцать семь
Девятнадцатого июля
Тысяча девятьсот сорок второго года
Вспомнил о боге.
И попросил у него ящик снарядов
К единственной оставшейся у него
Сорокапятимиллиметровке
Бог вступил в дискуссию с лейтенантом,
Припомнил ему выступления на политзанятиях,
Насмешки над бабушкой Фросей,
Отказал в чуде,
Назвал аспидом краснопузым и бросил.
Тогда комсомолец Александр Чурин,
Ровно в пятнадцать сорок две,
Обратился к дьяволу с предложением
Обменять душу на ящик снарядов.
Дьявол в этот момент развлекался стрелком
В одном из трех танков,
Ползущих к чуринской пушке,
И, по понятным причинам,
Апеллируя к фэйр плэй и законам войны,
Отказал.
Впрочем, обещал в недалеком будущем
Похлопотать о Чурине у себя на работе.
Отступать было смешно и некуда.
Лейтенант приказал приготовить гранаты,
Но в этот момент в расположении взвода
Материализовался архангел.
С ящиком снарядов под мышкой.
Да еще починил вместе с рыжим Гришкой
Вторую пушку.
Помогал наводить.
Били, как перепелов над стерней.
Лейтенант утерся черной пятерней.
Спасибо, Боже - молился Чурин,
Что услышал меня,
Что простил идиота…
Подошло подкрепленье – стрелковая рота.
Архангел зашивал старшине живот,
Едва сдерживая рвоту.
Таращила глаза пыльная пехота.
Кто-то крестился,
Кто-то плевался, глазам не веря,
А седой ефрейтор смеялся,
И повторял –
Ну, дают! Ну, бля, артиллерия!


РАЗДВОЕНИЕ

Мальчик, мальчик,
Долго ль до наших?
Где линия фронта?
Дядя, не знаю.
Я просто мальчик.
Маму убили.
Папку убили.
Меня не убили.
Мальчик, мальчик,
А где здесь напиться?
В селе есть солдаты?
Дядя, не знаю.
В колодце сестрица.
Были солдаты.
Сестрица в колодце.
Меня не убили.
Мальчик, мальчик,
Есть ли тряпица?
Дядя, не знаю.
Флаг деда прятал.
Флаг с сельсовета.
Деду убили.
Меня не убили.
Мальчик, мальчик,
Что же нам делать?
Как же нам дальше?
Дядя, я знаю.
Дальше – оврагом.
В сумерках выйдем.
Меня - не убили.

Тихо в степи.
Сатанеют кузнечики.
Двое лежат
В ожидании ночи.
Жаль, полнолуние.
Впрочем, прорвутся.
Мальчик не плачет.
Плачет разведчик.


ЮС

Они прибили мои ладони к прохладному дереву.
Они забили мне гвозди в ноги.
Было не больно
Правда, не больно
Если бы я был Иисусом Христом,
Они оставили бы меня в покое,
И дали умереть.
Но я автоматчик.
Поэтому мне забили
В голову
Еще два гвоздя.
Было не больно
Правда, не больно
Я не умер за ваши грехи.
Я просто не удержался на танке,
Получив пулю в бедро,
В предрассветной атаке.
Я умер за радость
Рассвета без танков.
Ваше дело – забыть.
Не больно
Правда, не больно


ПИОНЫ

Знаешь, завтра уходим
Рискуем остаться на выступе фронта
И угодить в котел
Нас отрезают от базы снабжения
В каждом танке по пять снарядов.
Этого мало?
Этого мало.
Когда вы вернулись
Почему-то второй раз цвели пионы
Их было так много
Дети дарили вам их
Охапками
Улицы были в живых лепестках
Мертвых пионов
Мы думали вы навсегда.
Понимаешь, война
Приказы не обсуждают.
Вы уже уходили
Тогда это было понятно
Но вы все равно
Не смотрели на нас
Как же уйдете теперь?
Я говорил с полковником
Я заберу тебя с нами
Я не могу так оставить тебя.
Нет.
Здесь мама в саду
И папа на кладбище.
Даже если полковник вдруг влюбится в маму.
Не влюбится.
Знаешь, они не были такими уж страшными.
Чем-то похожи на вас.
Масло и черный загар.
Мылись в фонтане на площади.
И гоготали.
Потом расстреляли евреев.
Но это другие.
Те просто смеялись.
Купались.
И фыркали.
Завтра вернутся.
Верь мне.
Мы победим и спасем вас.
Спасем?
От чего?
Неужели ты думаешь,
Что они расцветут в третий раз?


THAT'S ALL RIGHT

Mама, короче, мы идем на войну.
C братом.
Искать отца.
Мама, нам надоело ждать.
Даже несъедобному до поры коту
Уже ясно -
Блокаде не будет конца.
Мама, не надо не плакать.
Это плохая примета.
Как будто бы в доме невеста,
А кто-то садится шить.
Мама, если она придет
Через три улицы
И попросит
Адрес моей полевой почты -
Можешь ее убить.
Мама, я забираю
Твой праздничный саван.
Будет мне маскхалат.
Мама, всегда будь дома.
Когда я вернусь,
Пожарь отбивные.
И чтобы салат.
Как делаешь ты.
А не как она.
Мелко-мелко-мелко.
Не салат – понты.
Я пулемётчик, мама.
Воспитанник досааф.
Таких пулемётчиков, мама,
Боится сам саваоф.


ВЕРЕСК

Ползком добрался до ручья
Под пенье птиц
Они не знают
Что третий месяц отступаем
Что варят нас в котле
Как птиц
Других
Домашних
Сдирал бинты
С опухших черных ног
С веселым треском
И пахло вереском
И ехал перелеском
Веселый ганс
На бээмвэ
А грустный отто
Гладил пулемет
И думал о баварии
И бедрах
И не заметил
Как я у ручья
Лежу вдыхаю горечь
Пораженья
Вереск
Негромкий всплеск
Играет рыба
И ноги погружаются в ручей
Нехитрая анестезия
Как медсестра анастасия
Отстал
Не выбраться
Щипает рыба плоть
Плотва
И больше нет вперед
И нет назад
К своим к чужим
Не к спеху
Зачем ползти куда-то человеку
Когда вода
И вереск
И нет ног


ОТВЕТ УРИИ

Он заходит к ним в дом
И говорит
Собирайтесь
Скоро за вами придут
Я спасу
Она торопливо одевает детей
Кучу ненужных вещей
Дети будут потеть
Но она помнит - все,
Что в руках - отберут
Он прохаживается
Приятно скрипит ремнями
Пахнет мятным чистым севером
Какая старая мебель
Он тут все поменяет
Сделает кабинет
Книги красивые
Можно оставить
Вдруг от мысли
Что
Через полчаса
Нужно будет выстрелить
В три затылка
Его скручивает
Разрывает
Утрамбовывает
Тошнота
Вы побледнели
Вот компот
Я варила сегодня
Такая черешня в этом году уродила
Не очень сладкий?
Отличный.


ПИРОГИ

Черт его дернул выйти из строя.
Даже не страх.
Нет.
Просто раньше ему не случалось
Так мало есть.
Он стал в стороне
И смотрел,
Как тех,
Кто минутой назад
Были своими,
Снова погнали туда,
На раскаленное поле,
Под вышки.
После санобработки,
И хлеба,
И кофе,
Герр капитан
Говорил с ним.
Кем Вы были?
Да в цирке все больше.
Объявлял номера.
Отлично.
Послужите рейху.
Не большевик, не еврей?
Был в комсомоле.
Ценю откровенность.

Ему нравилась форма.
Он не чувствовал пренебрежения.
Он говорил
Русские
Окружены
Бесполезно
Сдавайтесь
Вяжите жидов-комиссаров
И выходите
А репродукторы
Множили мощь его легких.

Тогда на болоте
Валялись, курили.
Все отдыхали,
Кроме стволов пулеметов.
Те наблюдали
За сизой трясиной,
За чахлой осиной,
За полумертвым полком.
Он
Как обычно
Сказал
Выходите
Но понял
Мало
Не верят
И вдруг понесло
Братцы, давайте-ка к нам!
Просушиться,
Чаю попить.
Тут повар сегодня
Испек пироги
С луком, яйцом и картошкой.
Таких пирогов я давно не едал.
Как у мамы.
Братцы, их столько!
Мне всё не осилить!

Вышел один.
Молодой.
Шморгает носом.
Винтовка какая-то жалкая.
Словно ребенку
Выстругал папа
Из доски перепрелой,
Ненужной в хозяйстве.
Когда отдавал -
Задержал за ремень.
Ефрейтор ударил со смехом в живот
Он не силач,
Наш ефрейтор,
Но лупит умеючи.
Мальчик лежал
На зеленой грязи у дороги
И повторял
Пироги
Пироги
Пироги
Мир задыхался от собственной немочи.
Мир закрывался руками
От бледного русского солнца
Мир умирал.
Птица шальная вспорхнула.
Пулеметчик лениво
Нажал на гашетку.
Но не попал.


СИМОНОФФ-ДАБ

В треугольнике
Я, ты и война,
В тупом углу блиндажа,
Биссектрисой тоски
Слушаю
Монотонную мантру радиста.
Берег, ответьте чайке.
Тот, кто придумывает позывные,
Зря ест паек.
Ты все равно не поверишь,
Когда я не вернусь.
В остром углу
Эвакуации
Ты гладишь крейсером-утюгом
Последнее платье
Последней субботы.
Все остальные откочевали
К старой башкирке.
Картошка важнее цветов на сатине.
Ты все равно наденешь его,
Когда я не вернусь.
В бесконечном углу
Война
Продолжается вечно.
Письмо не заклеишь.
Цензура.
Я не буду писать,
Как вспоминаю,
Как ты хитро подсматриваешь,
Как я хитро подсматриваю,
Когда я целую тебя.
Остальное не важно.
Даже если я не вернусь.


СМЕРТЬ

Русский не умирает
Он кончается
Заканчивается, как роман о любви
Вот они еще танцуют
На террасе отеля
Но ты понимаешь
Осталось три страницы
И всё.
Русский не умирает
Он подходит к концу
Как боеприпасы
У защитников форта
Кто-то говорит слово всё
Достаются финки
И всё.
Русский не умирает
Он просто выходит
Из дома
Окопа
Из тела
И растворяется.
Все-таки лучше, если в метели.

Отсюда: http://begle.livejournal.com/105347.html
via Дана Сидерос

Добавлять в тред тексты можно и нужно. Даже если они, так или иначе, на форуме уже размещались. Даже если их все знают.

 

My armor is contempt.
IP записан
 
Ответ #1 - 05/07/14 :: 2:53pm
eotvi   Экс-Участник

 
Федерико Гарсиа Лорка

ЗАБЫТАЯ ЦЕРКОВЬ


                          (Баллада большой войны)

               У меня был сын, и звали его Хуаном.
               У меня был сын.
               На страстной он ушел в катакомбы.
               Я увидел его, непоседу, на лесенках панихиды -
               и пастырю в сердце он выплеснул свой котелок.
               Я стучался в могилы. Сынок мой! Сынок! Сыночек!
               Я разгладил морщинку на зеркальце - и догадался,
               что любовь моя стала рыбкой
               далеко, где глохнут колеса.
               У меня была милая.
               У меня была мертвая рыбка под пеплом кадильниц.
               У меня было целое море... Боже мой!
                                    У меня было море!
               Я хотел зазвонить с колокольни,
                                         но черви точили плоды,
               и горелые спички
               глодали весеннее жито.
               Видел я, как прозрачный журавль алкоголя
               расклевывал черные лбы умиравших солдат,
               и видел палатки,
               где пускали по кругу стакан со слезами.
               Первоцветы причастия! В них я тебя отыщу,
               сердце мое, когда пастырь
               поставит осла и вола у морозной чаши
               пугать полуночных жаб.
               У меня был сын, и мой сын был сильным,
               но мертвецы сильнее и скоро сглодают небо.
               Был бы сын мой медведем,
               не боялся бы я кайманов,
               не глядел бы, как море прикрутили к деревьям,
               как насилуют гавань солдаты.
               Был бы сын мой медведем!
               От морозного мха я забьюсь под брезент.
               Я же знаю - мне сунут мешок или галстук,
               но на гребне молитвы я все-таки выверну руль -
               и камни охватит безумье пингвинов и чаек,
               чтоб каждый, кто спит или спьяну поет, закричал:
               "У него же был сын!
               Сын его, сын,
               он только его был и больше ничей!
               Это сын его был! Его сын!"
 
IP записан
 
Ответ #2 - 05/07/14 :: 5:28pm

Лис   Вне Форума
Живет здесь
Только волк может найти
путь в рай...(с)

Пол: male
Сообщений: 1434
*****
 
- Нет ли спичечки, послушай? -
Командир спросил стрелка.
Рядовой достал «катюшу»,
Вздул сержанту огонька.

Спичек не дали пехоте
Интенданты в тот денек,
И пошел гулять по ротам
Негасимый огонек.

Услужил боец сержанту,
Фитилек свой поднеся.
От сержанта к лейтенанту
Огонек перебрался.

От него добрался скоро
В полковой командный дот -
До товарища майора
Огонек бродячий тот.

А боец пошел в дорогу
С папироскою во рту,
И скосила рядового
Вражья пуля на мосту...

Говорят, товарищ Сталин
В эти дни на фронте был,
Говорят, товарищ Сталин
У майора прикурил.

Рядовой в могиле братской
Спит, поземкою прикрыт,
Огонек его солдатский
В трубке сталинской горит.
(c)Дмитрий Кедрин

Известны разные легенды,
Но их не все сложил народ.
Москва. Июнь. Парад Победы.
Великий сорок пятый год.

И вот в преддверии парада
Составлен список войск и рот
Кто ранним утром, так как надо,
По Красной площади пройдёт

Читает список Сталин. Спичка
Зажглась, чтоб трубку прикурить
(Куренье - вредную привычку
Не в силах сильным победить!).

Читает Сталин. Гаснет спичка
Что это шутка или фарс?
Между имен собачья кличка
Разборчиво стоит - Джульбарс.

«А это что за воин псовский?!» -
Качает Сталин головой
«Скажите, маршал Рокоссовский,
Здесь нет ошибки никакой?

« Я списки проверял…Однако,
Тут нет ошибки. Наконец,
Джульбарс – действительно собака -
бригады штурмовой боец.

Пёс одолел такие дали..…
И разыскал семь тысяч мин!
И даже награжден медалью.
Из всех собак такой один:

Спасал от взрывов Прагу, Вену,
И Бухарест и Киев спас…
С саперами спешил на смену
Искать заложенный фугас

…Жаль только на параде славном
Бедняге всё же не пройти:
Открылись боевые раны
Не одолеть и треть пути…»

Но Сталин хмурится. «Не дело…
Бросать героев не в чести…
Вот китель мой... Берите смело:
на нём - солдата пронести!».

Парад шагает как в атаку,
Брусчатка мокнет от дождя
И на руках плывёт собака
На сером кителе вождя(с)





 

Товарищ, верь, пройдет она, так называемая гласность. И вот тогда госбезопасность припомнит ваши имена...(с)
IP записан
 
Ответ #3 - 05/09/14 :: 10:23pm

Seras Victoria   Вне Форума
При исполнении
Париж

Пол: female
Сообщений: 1466
*****
 
Ольга Берггольц

Накануне

Запомни эти дни.
                Прислушайся немного,

и ты — душой — услышишь  в тот же час:
она пришла и встала у порога,
она готова в двери постучать.

Она стоит на лестничной площадке,
на темной,
          на знакомой без конца,
в солдатской, рваной, дымной
                            плащ-палатке,
кровавый пот не вытерла с лица.

Она к тебе спешила из похода
столь тяжкого,
              что слов не обрести.
Она ведь знала: все четыре года
ты ждал ее,
           ты знал ее пути.

Ты отдал все, что мог, ее дерзанью:
всю жизнь свою,
               всю душу,
                        радость,
                                плач.
Ты в ней не усомнился
                     в дни страданья,
не возгордился праздно в дни удач.
Ты с этой самой лестничной площадки
подряд четыре года провожал
тех — самых лучших,
                   тех, кто без оглядки
ушел к ее бессмертным рубежам.
И вот — она у твоего порога.
Дыханье переводит и молчит.
Ну, день, ну, два, еще совсем немного,
ну, через час — возьмет и постучит.

И в тот же миг серебряным звучаньем
столицы позывные запоют.
Знакомый голос вымолвит:
                        «Вниманье...» —
а после трубы грянут, и салют,
и хлынет свет,
зальет твою квартиру,
подобный свету радуг и зари,
и всею правдой,
               всей отрадой мира
твое существованье озарит.

Запомни ж все.
              Пускай навеки память
до мелочи, до капли сохранит
все, чем ты жил,
                что говорил с друзьями,
все, что видал,
               что думал в эти дни.
Запомни даже небо и погоду,
все впитывай в себя,
                    всему внемли:
ведь ты живешь весной такого года,
который назовут — Весной Земли.

Запомни ж все!  И в будничных тревогах
на всем чистейший отблеск отмечай.
Стоит Победа на твоем пороге.
Сейчас она войдет к тебе.
                         Встречай!

3 мая  1945
 

Что находится за небесами?
IP записан
 
Ответ #4 - 05/12/16 :: 1:10pm

eotvi   Вне Форума
Живет здесь
ходила погулять

Пол: female
Сообщений: 2006
*****
 
Дмитрий Мельников

Человек навсегда покидает войну,
ни патроны, ни каска ему ни к чему,
потому что дожил до рассвета,
потому что
Победа.
Человек как живой покидает войну,
и Господь посылает ему тишину,
его Родина молча встречает
и наверно,
прощает.
И с перрона бросается нищая мать
прямо в тамбур его обнимать-целовать,
и он видит, что косы тугие
совершенно
седые.
А потом еще долгие годы тайком
он всё ходит туда, где салаги рядком,
где под черные
плиты
его юность
зарыта.
Человек навсегда забирает с собой
каждый день, каждый час, каждый миг, каждый бой,
тех, кого он не спас, кто под этим холмом...
Положите его рядом с ними потом.







В полночь на окраине мира ефрейтор Иван Палама
бежит к отцу-командиру, который здесь вместо мамы,
с круглой дырочкой в правом боку,
и мерси боку.
Вряд ли он увидит аэробику с Фондой,
он теперь ничей и в предсмертном мыле;
рядом два прожаренных мастодонта
просят у врачей, чтобы их убили.
Ночью на окраине мира, сраженный шальною пулей,
лунною панамой прикрыт,
ефрейтор Иван Палама, которого мяли и гнули,
спокойно спит.
И на нем песочные шкары, и на нем фуфайка с начесом,
и более ничего,
мертвые сгоревшие бензовозы
спят подле него.
Будь у него баба, написал бы бабе,
как его боялись враги.
Это просто сон, а ты беги, раббит,
беги, беги.








Они стоят неподвижно в горящих железных лодках,
их «ура!», застрявшее трижды в бездонных глотках,
летит на Красную площадь, сквозь флаги и позументы,
кусками сырой плаценты.
И я сплю, и в моем изголовье сидят двуглавые грифы,
и я знаю, что только из крови рождаются мифы,
и я знаю, что только из крови растут серафимы,
даже Рим без мертвых героев не стал бы Римом.
И медведь, принесенный в жертву в борьбе за дело,
в моем сне восстает из мертвых, обретает новое тело,
и я верю, что жизнь не нелепа, что за этим пространством голым,
что за небом есть еще небо, где медведи молятся пчелам.








Мы бросали галеты тем, кто стрелял нам в спину,
мы умели писать по воде и тянуть резину,
избегая классовых тем, зная, что невозможно
отыскать в черной комнате черную кошку.
С выцветшими глазами в х/б панамках
мы курили в тени отдыхавших танков,
ели суп из банки, покуда Хатхи
не трубил о схватке.
Мы ловили руками маринку в кяризах,
выходили с понтами из таких парадизов,
что не дай Господь, и для перепелок
мастерили клетки из разных елок,
и еще, чтоб отвлечься от внешнего мрака,
у нас были брага, чай и собака...
Только в датском порно нам отказали боги,
как старухе в черном, чей труп лежит на дороге.








На войне, где нету слез
У меня был друг один,
Он меня из боя нес
С ледяной дырой в груди.
И хрипел я: как же так,
Брось меня – вдвоем каюк!
Но от крови весь обмяк
И оглох тогда мой друг.
Он принес меня в медбат,
И под лампой в три свечи
Мне наставили заплат
Бесшабашные врачи.
И пока я там кряхтел
Среди раненых других,
Друг мой Коля как умел
Воевал за нас двоих.
И пока я там гулял
От кровати до двери
Друг мой Коля в плен попал,
И его живьем сожгли.
И от углей – смрадный дым
Запаяли в гроб пустой,
И как коршун взвился с ним
В небо "семьдесят шестой".
И навеки отлетел
Дух его от той войны,
На которой, как умел,
Он погиб за честь страны.
На столе горит стакан,
А на нем горбыль ржаной,
Где ты, Коля, сыт ли, пьян?
Что с тобою? Что со мной?
Свет от звезд горит темно,
И не значит ничего,
Я почти что выжил, но
Нету друга моего.








На малиновый стой, на зеленый иди,
приседай на мигающий желтый –
но от правил твоих мне стесненье в груди,
и вообще, красноперый, пошел ты.
Я бы мог как и ты, только маза не та –
становиться героем попкорна,
потому что не я выбираю цвета,
а меня выбирает мой черный.
Я на черную грязь выпадаю лицом
в том раю, где седые профуры
всё поют про любовь, прикрывая платком
свои руки в проточинах бурых,
где внимают страданьям гармошки хмельной
унесенные северным ветром,
и глядят в это небо, а небо черно
и на том берегу, и на этом,
где наверно, наверно спасутся не все,
но до светлой обители горней
двадцать восемь панфиловцев тянут шоссе,
чтоб Господь к нам спустился на черный.

https://www.facebook.com/dmitry.melnikoff?fref=nf
 
IP записан