- Одиннадцатый сын?! Не думал, что такое еще бывает! Видно, твой отец и впрямь чтит Традицию!
Мальчишки покатились со смеху.
Гердгар молчал. Что ему было с того? Лучше б отец поменьше ее чтил. Тогда бы Гердгару не пришлось оказаться здесь - среди десятка других мальчишек, перепуганных и тщетно пытавшихся скрыть страх за напускной храбростью и издевками.
Их хотя бы готовили. Едва осознав себя, эти дети знали, что они - отрезанный ломоть. Девятые сыновья - дань Ордену. Такова Традиция. Но Гердгара никто не готовил к тому, что придется навсегда покинуть отчий дом.
У мага нет дома, нет семьи. Орден - его дом, собратья по несчастью - его семья, Наставник - его отец и мать, Традиция - покон, по которому ему отныне жить...
Ах, если б отец чуточку менее свято чтил Традицию...
Он не плакал, хотя жгучие, злые слезы сами наворачивались на глаза. Что случилось, то случилось, слезами горю не поможешь. Он мог только принять посланное богами испытание и сделать все, чтобы не уронить честь рода...
И, видно, было в его серых, светлых до почти полной бесцветности глазах что-то такое, мимо чего не смог пройти слышавший насмешку маг. Судя по посоху с резным навершием - член Совета. Судя по окованному концу того же посоха - представитель линии боевых магов.
- Одиннадцатый сын, говоришь?
Мальчишки попятились, готовые прыснуть в разные стороны.
- Нет чести в том, чтобы всей толпой травить слабого. Подумайте об этом.
- Я не слабый! - неожиданно для самого себя заявил Гердгар.
Маленькие мучители притихли. Честь честью, а возражать члену Совета...
- Сильный, стало быть?
Дождавшись утвердительного кивка, маг внезапно указал концом посоха в конец коридора, на дверь, за которую не было хода детям, не имеющим Наставника.
- Давно ищу сильного ученика. Только все какие-то слабаки попадаются. Ну, посмотрим, насколько ты силен! Следуй за мной. Отныне я - твой Наставник!
Шагая за магом, Гердгар слышал за спиной завистливый и негодующий шепот. Он мог бы гордиться: многие из его мучителей были горожанами не последней знатности рода, детьми весьма и весьма состоятельных родителей. Но даже они могли рассчитывать только на простого мага в качестве Наставника. Традиция запрещает делать различия между учениками по роду и богатству. А его, деревенского мальчишку, выбрал маг, восседающий в Совете! Есть чем гордиться...
Но гордости не было. Было горькое понимание: маг оказал честь не Гердгару, а его роду. Его матери, родившей и воспитавшей столько детей. Его отцу, оторвавшему от сердца младшего, любимого сына, утеху старости. Наставляющий в Традиции почтил соблюдающих ее. Не более того...
Массивная дверь бесшумно захлопнулась за спиной мальчика, навсегда отрезав его от прежней жизни.

Привычными, заученными движениями Гердгар собрал магические инструменты, задул оплывшие свечи. Небо за окнами чуть заметно посветлело, но еще оставалось время для отдыха. Потом отдыхать будет некогда. Потом надо будет искать тот холм, строить жилище, обживаться на новом месте... Но все это будет утром. А пока - отдыхать.
Если, конечно, позволят сны...
Почему-то ему никогда не снился дом. Словно все, что было до Ордена, было не с ним, а с каким-то совершенно другим человеком. Долгое время ему вообще ничего не снилось - и тому были причины. Ученики по вечерам не доходили - доползали до своих постелей, вымотанные сверх всех мыслимых пределов дневными уроками. А ведь бывали еще и ночные... Свойства камней, металлов и трав, стихии и духи, битва с оружием и без оного, стратегия и тактика, разведка магическая и простая, методы шифровки донесений и политика, Традиция и история Ордена... дети засыпали прежде, чем успевали лечь в постель. Не засыпали даже - проваливались в черную бездну, без проблеска видений...
Сны начались позже.
Черный восход над выжженной равниной. Ледяная пустота и одиночество. Мир, умерший и разлагающийся, как труп в придорожной канаве. И небо без единой звезды...
Он рассказал о своих видениях Наставнику. Тот выслушал молча и ушел, не проронив ни единого слова.
Были иные сны - всегда пугающие отчетливостью и потаенной угрозой, сути которой он не мог осознать. А теперь ему снилось прошлое: недавнее, незажившее, неотболевшее. Три года оно не давало ему дышать, не давало спать спокойно, заставляя вскакивать в ледяном поту, с бьющимся у самого горла сердцем... Быть может, хоть теперь прошлое отпустит его - ради будущего?

...Не отпустило. Правда, хотя бы не напомнило о самом страшном. Но и того, что приснилось, хватило с лихвой. Глаза снова жгло, словно под веки насыпали соли с перцем. Только что проку от слез? Они ничего не вернут...

Лишь несколько лет спустя Гердгар решился спросить Наставника, почему тот вмешался. Мог пройти мимо затравленного мальчонки, безответно принимающего насмешки? Мог. Но ведь не прошел же...
Наставник долго молчал. Мальчик решил уже, что тот по своему обыкновению, не ответит - давая этим понять, что ответ на вопрос можно найти самостоятельно, если поразмыслить как следует. Но Наставник все-таки заговорил.
- Видишь ли, Гердгар, все в нашем мире взаимосвязано. Есть Орден. Есть земли, которые он опекает. Есть люди, которые отдают в Орден своих сыновей, чтобы защищали не наемники, а своя, родная кровь. И есть Покон, Традиция, по которой живут и миряне, и Орден. И все бы хорошо, но ни мы, ни простые люди не живем отдельно от мира. А мир меняется, Гердгар. И не всегда в лучшую сторону. Когда я пришел в Орден, помыслить было невозможно, чтобы обидеть младшего. Слабого - а ты все-таки был тогда куда слабей любого из маленьких засранцев... Но ты - единственный из них, кто чтил Покон. Традиция не велит показывать слабость - и ты не показывал.
- Почему же все так изменилось? - осмелился задать вопрос Гердгар.
- Потому что мы живем теперь иначе, чем прежде. Там, на востоке, очень далеко отсюда, взбухает волна переселения. Мы еще не знаем, какой народ двинулся в путь, сорвавшись с насиженных мест, но хорошего от него ждать не приходится. Разве добрый человек оставит дом, где родился и вырос? Разве он оставит могилы своих отцов и дедов? Нет, Гердгар. Не оставит. Этот народ пошел за солнцем и заставил других подчиняться или уходить. Кто-то остался. А кто-то ушел. Но ушедший унес с собой новый Покон: можно гнать, можно бить, можно все. Абсолютно все. И согнал с места какой-то иной народ. А тот - еще кого-то... Эта волна, постепенно ослабевая, катится вперед, но остановить ее уже невозможно. Однажды она дойдет и до нас. А пока - вестники нового Покона меняют мир под себя. Они заводят торговлю и строят города. В этом нет худого - мир и не должен стоять на месте. Худо то, что во главу всей своей жизни эти люди ставят уже не Традицию, не Покон - богатство. Честь не рода, но свою собственную честь. Да и под честью понимают то, насколько высокое место им удалось занять, сколько богатства удалось собрать... а в конечном итоге передают эту заразу другим. Если твой отец крестьянин, а мой - купец или городской голова, стало быть, ты должен мне кланяться.
- Но ведь и в Ордене не все равны! - выпалил Гердгар. - Есть простые маги, есть Наставники, есть Совет...
- Да, в Ордене не все равны, - согласно кивнул Наставник. - Если ты не способен ни на что иное, кроме как разогнать мышей из дому или отвести глаза, то какой из тебя маг? Так и будешь всю жизнь мышей гонять. Если можешь вызвать дождь или разогнать тучи, унять пожар или исцелить больного - быть тебе магом. Если можешь большее - станешь Наставником и будешь учить этому других - в меру их способностей. А если уж отвели тебе боги удел великого мага, станешь восседать в Совете. Только нет тут нарушения Покона, так велит Традиция - от каждого и каждому по мере его сил и возможностей. Но не сверх того.
- Но... - Гердгар запнулся.
- Говори уж, коли начал.
- Наставник, но если дети, которые приходят в Орден, уже заражены этой чуждостью... стало быть, и Орден неминуемо ею заболеет? И что тогда будет? Ведь это нам потом быть Орденом...
- А вот на то и Совет, мальчик мой, чтобы не допускать подобных вещей. И на то мы, маги Совета. Травили тебя, потому что ты не горожанин, и простого рода? Но ты стал моим учеником, а ими пренебрегли. Почему? Пусть думают. Пусть отвыкают от чужого Покона. Ты по Традиции жил - тебе и честь. А теперь беги в оружейную, не нравится мне, как у твоего клинка рукоять обмотана...