(автор нерешительно просовывает голову в дверь.) Однажды меня здесь уже основательно погрызли и пожевали... (Вкусно было?) И все-таки я еще раз пытаюсь сюда пробраться и протащить с собой (контрабандой, разумеется) стихотворение.

Не верьте ветру...

Не верьте ветру, что разносит прах.
Не верьте крови, в землю уходящей.
Ведь память все равно живет в веках.
На черепках разбитой старой чаши.
Пусть многое назначено на слом,
Но времени бессмысленна работа :
Под толстым слоем пыли или слов
От каждого останется хоть что-то.
И тянется легенды древней нить,
Выстукивают вечный ритм копыта.
Пусть многое приказано забыть,
Но ничего не может быть забыто.
Не сгинет человек в единый миг,
Пусть он избит, истерзан, искалечен.
Не истлевает мыслящий тростник --
Своею мыслью он увековечен.
Есть в мире то, чего ни сталь оков,
Ни ход веков из памяти не выест.
И нет на свете мертвых языков.
Есть МЕРТВЫХ ЯЗЫКИ. Они живые.
Пусть полустерт забытой руны знак,
Но все-таки дается нам свобода
Из ткани звуков в древних именах
Извлечь дыханье каждого народа.